ПОГОВОРИМ ЗА ГЛАЗА Автор: Артур Бенджамин
ЗРЕНИЕ – ДАР Не все им наделены в равной степени, причем это касается не только людей, но и различных видов животных. В нашей очередной беседе с известным в Калифорнии офтальмологом, доктором Артуром Бенджамином мне захотелось выйти за обычные катарактно-глаукомные рамки и поговорить о бесконечном разнообразии зрения на этой планете. Благо, собеседник из числа не так уж часто встречающихся видов – врач и ученый в одном лице. Те, кто вооружился очками или контактными линзами, держите их крепче, вы услышите (точнее, увидите) много неожиданного. А если устанете держать, доктор поможет вам от них избавиться.
– Доктор Бенджамин, вы не против, если сегодня мы потолкуем просто «за глаза»? – Я только за.
– Тогда доступно объясните, как мы вообще видим все, что мы видим? – Не все видят все, что могли бы, и иногда даже не подозревают о том, как пронзительно прекрасен мир. Видим же мы благодаря фотонам, или квантам света. Наверное, тут многие вспомнят журнал под таким названием. Фотоны отражаются от объектов и попадают на сетчатку глаза, где их ждут более ста миллионов светочувствительных клеток. Затем за дело берется мозг, который расшифровывает все эти беспорядочные «удары» фотонов о сетчатку, превращая их в изумрудные луга, бирюзовое небо и прочие источники вдохновения. А вот картина мира у людей с пресбиопией или катарактой слишком «импрессионистична», размазана, предметы порой двоятся и троятся.
– Мы говорим о том, что видим. Но ведь не только носители высокой близорукости или катаракты, но и самые зоркие из нас видят далеко не все. Есть же предел у человеческого зрения? – У всего человеческого есть предел.
– Кроме глупости, как заметил А. Эйнштейн. А чего, например, мы не видим? – Вряд ли я кому-то открою глаза, если сообщу, что мы не видим радиоволны, не можем разглядеть с Земли марсоход Curiosity, в упор не видим биологическую клетку. Есть предел и цветовому зрению. Есть дальтонизм. Как мы отличаем цвет малины от цвета сирени? Даже поэтическая картина мира зависит от прозаической длины волны фотонов, упавших на свето- и цветочувствительные клетки сетчатки – палочки и колбочки. Палочки отвечают за оттенки серого, которых больше, чем в знаменитом бестселлере, а колбочки – за цвет. И те, и другие переводят «язык квантов» на «язык электричества», которое по зрительному нерву отправляется в мозг, а тот уже делает обратный перевод с голых импульсов на язык света, тени и цвета.
– Т.е. вначале должны поработать колбочки, а уж потом рождается строка «На горе малиновой, червонной…». А колбочки эти все одинаковые, как на конвейере? – Их три вида, и каждый реагирует на свой конкретный диапазон. Одни специализируются на желто-зеленой части видимого спектра, другие на желто-красной, третьи на сине-фиолетовой. Их коллективный труд и дает нам такую сочную картину мира.
– Вы сказали «видимого». Значит, есть и невидимый? – Мы видим в скромном диапазоне, ниже которого – инфракрасный и те же радиоволны, а выше – ультрафиолетовый.
– Выше которого уже ничего? – Выше – рентгеновское и гамма-излучение, которое могут «видеть» только приборы. Но есть данные, что ультрафиолет некоторые видят, для чего, правда, им нужно удалить хрусталик. Иногда он отсутствует врожденно, это называется афакией. Нормальный человеческий хрусталик (как и хороший искусственный, который мы ставим) не пускает волны ультрафиолетового диапазона, поскольку природа сочла, что нет в нем для нас ничего хорошего. Хотя есть мнение, что некоторые из нас способны различить даже инфракрасные фотоны, которые они видят как излучение зеленого цвета.
– Инфракрасный как зеленый… запутаешься тут. А сколько вообще цветов мы различаем? – Смотря кто «мы». Считается, что в среднем около миллиона. Но это как кому повезет. Есть люди, причем это всегда женщины, у которых, как мы уже с вами обсуждали ранее, не три, а четыре вида колбочек. Они видят невидимые для остальных цветовые оттенки. Ученые полагают, что такие уникумы – тертрахроматы – различают до 100 миллионов цветов. Желающие могут погуглить имя Concetta Antico. Это художница-тетрахромат из Сан-Диего, которая видит около ста миллионов оттенков, т.е. в сто раз больше нас, и пытается в своих картинах это передать.
– Я уж погуглил, не отходя от кассы, и вот что нарыл: «Когда Кончетта водила своих учеников в парк, она часто спрашивала их об оттенках цветов. «Я говорила: посмотрите на свет на воде — видите, как тот камень отсвечивает розовым? Видите красный на кромке листа?». Ученики кивали. И лишь годы спустя Антико узнала, что они не решались сказать правду: цвета, которые она различала так ясно, были для них невидимыми». Я посмотрел на эти ее великие картины. Ну такие, знаете, найсенькие пейзажики. У тех же импрессионистов или фовистов, или Эмиля Нольде, или даже Кандинского мы видели работы, поистине поражающие цветом. – Ну, может быть, вы не видите всех оттенков в работах Кончетты по той простой причине, что вы трихромат.
– Почувствовал себя инвалидом. Но тогда их никто не видит, кроме автора. А почему природа столь несправедлива, кончеттам дает почти магическое зрение, а другим… меня вот катарактой наградила.
– Природу создавал не Benjamin Eye Institute. Мы лишь надеемся, вы были искренни, когда сказали, что наша помощь в лазерной коррекции вашего зрения вас тоже потрясла. Что касается редкого феномена тетрахроматов, можно предположить, что природа пыталась избавить нас от лишних, хотя и красивых деталей. Та же Кончетта не выносит супермаркеты, обрушивающие на нее горы мусорного цвета, и потому глаза ее могут отдохнуть только на белом, в котором она различает множество цветных оттенков. При этом ее дочь, наоборот, не различает отдельные цвета, что является другим полюсом генетической мутации.
– Читал, есть люди, которые, наоборот, не выносят белый цвет, для них придумали почти оскорбительное слово «лейкофобы». А как насчет животных? Правда ли, что лучше всех видят в темноте кошки? Как старый кошколюб, я должен признать, что моя умеет ужинать в темноте. – В темноте и голодный человек справится с этой задачей. Но глаза кошки действительно раз в 8 чувствительнее наших в условиях плохой освещенности. Ночное зрение можно измерять в люксах – минимальном количестве света на квадратный метр. В яркий день мы имеем 10 тыс люксов, но способны различить ничтожный свет в 1 люкс. Человеческому глазу вообще достаточно одного кванта. Куда же меньше, спросите вы? Так вот ваша кошка видит при 0,125 люкса. У кошек, как и у нас, имеется зрачок, хрусталик и сетчатка, однако зрачки у них эллипсоидные, и ночью расширяются намного шире наших. А кошачьи хрусталики больше человеческих, и способны собрать больше света.
– А почему глаза человека не светятся, как у кошачьих, в темноте? – За сетчаткой у кошек расположен такой своего рода зеркальный слой. От него свет и отражается, тем самым воздействуя на сетчатку дважды и увеличивая ее чувствительность. К тому же у кошек хотя и меньше колбочек, ответственных за цвет (они не различают некоторые цвета), зато намного больше палочек, ответственных за свет. Там, где мы ночью видим лишь мутные контуры, кошка видит объект в деталях. Но в животном мире она – не рекордсмен. Долгопят – примат, живущий на деревьях, похожий на Чебурашку, но с огромными глазами, видит при 0.001 люкса. Для нас и даже для кошки это – кромешная тьма. Палочек у него – 300 тыс на кв. миллиметр, правда, глаза неподвижны.
– За все приходится платить… Даже чемпиону. – Долгопят не чемпион. Навозный жук видит при 0.0001 люкса, хотя это уже другой вид спорта: фасеточные глаза.
– Как-то обидно признавать превосходство навозного жука. – Тогда есть чемпион еще похлеще – индийские пчелы-плотники: 0.000063 люкса. Им приходится летать в безлунные ночи, в непогоду, при этом не натыкаясь на препятствия, к тому же они различают цвета. Их зрение настолько заточено под темноту, что если ослепить их вспышкой света, то они падают «в обморок». Но есть и еще один кандидат, с которым многие из читателей имеют несчастье быть знакомыми – это местный таракан Periplaneta americana. В каждом глазу у него 16-28 тысяч рецепторов и он видит совсем уже немыслимо ничтожный свет.
– Мало того, что мы уступаем навозному жуку, так еще и таракану. Скажите, а катаракта и глаукома в животном мире имеют место? – Да, приносите свою пчелу с катарактой (смеется), но я бы хотел напомнить, что я лечу людей.
– Тогда последний, неожиданный вопрос. Как различить симптомы катаракты и глаукомы у человека? – При катаракте зрение постепенно затуманивается и вы все видите как бы через запотевшее стекло или через ледовую корку, или в дымке тумана. Мушки перед глазами, о которых мы с вами говорили раньше, также могут оказаться первыми ласточками. При глаукоме, которая может начинаться с коварной бессимптомностью, вы можете ощущать боль в глазах, например, после просмотра телевизора или сидения у монитора, развивается куриная слепота, сужается поле зрения, например, вы не можете увидеть свой нос; нарушается и периферическое зрение… В заключение я бы дал хотя и абсолютно предсказуемый, но тем не менее мудрый совет. При любых тревожных симптомах, включая глазные, самое лучшее – не читать в темноте про пчел и тараканов, ломая глаза, а не мешкая пойти к врачу. И мы вам сохраним человеческое зрение.
BENJAMIN EYE INSTITUTE (310) 730-1889
9201 Sunset Boulevard, suite 709
Los Angeles, CA
Интервью взял С. Варо
Иллюстрации: Генри Маркс, Эмиль Нольде, Пьер Боннар, Кончетта Антико, Василий Кандинский и djeki1969.
