Непал. Попытка описать по горячим следам

Немного отвлеклась, но теперь возвращаюсь к основной теме.
Наш первый вечер в лагере.
26 апреля. Пошли вторые сутки после первого толчка.

Место для лежака найдено, вещи сложены под ближайшим деревом. Помимо Дмитрия Шатрова со своей группой обнаружила по соседству еще одного ЖЖ-персонажа: Кирилл Спирин тоже привел сюда свою группу после трека.

Ужин в двух частях - сначала суп, потом вареная картошка - съеден. Радость от горячей еды подпортило одно открытие: расположение туалетов (извините за эту неэстетичную бытовую сторону, но куда же без нее).

Туалеты на первом этаже здания, на противоположном конце от входа. Сначала нужно пройти под открытой нависающей частью строения, опирающейся на невысокие колонны, потом войти внутрь, пройти метров 10, в т.ч. подняться на невысокие ступеньки, пересечь вдоль стены высокое лобби (то, где лестница к вай-фаю), и только потом войти в туалет. Один только путь занимает секунд 15-25. Это очень долго. А еще надо сделать то, зачем пришел, и вернуться обратно. Это реально страшно.
Я сразу прикинула, можно ли в случае чего вылезти из туалета через окно - по всему выходило, что мама пролезет, а вот я вряд ли. Хотя на что только не способен человек в состоянии паники. К счастью, узнать ответ на этот вопрос в контексте туалета мне не пришлось, но несколько неприятных моментов мы там все же пережили)

Связи в этот день почти не было. Иногда ловила хилый интернет на непальскую симку и что-то писала, чтобы нас не теряли в Москве.
 
 

Женя, читаю и переживаю все моменты жизни, описываемые тобой. Не передать словами, какие эмоции испытываешь даже при прочтении...

  Мне жутко не удобно, что я, даже уже вернувшись, заставляю вас переживать.. :(( Поверьте мне, изнутри всё воспринималось намного легче! Я уже говорила - органы восприятия и анализа окружающего уходят в режим энергосбережения, и ум не окрашивает события эмоционально. Просто фиксирует их - и все.

Жень, не волнуйся за нас. Эти переживания непроизвольные, но искренние.

  

 

Почему-то это резануло не меньше, чем разрушения и смерти - люди, спокойно исполняющие свой долг в экстремальной ситуации, как надо, без истерик и показного самопожертвования. Избегаю обычно высоких слов, но в христианской традиции "подвигом" называлось именно это - искреннее исполнение взятых на себя перед Богом и людьми обязательств. Истинный ужас познаётся именно в бытовых подробностях, когда перевёрнутый мир становится (почти) привычной реальностью. Помню, что когда мой дядя сказал спокойно, глядя на жирный дым вдалеке: "Вот такой же дым был, когда Бадаевские склады горели", я понял о блокадной беде больше, чем из трёх монографий.Женя, это совершенно неуместные терзания. С прочтением твоих (мы же на ты?)) заметок каждый становится чуть-чуть добрей, честней и мудрей. Стоит ли в таком случае переживать за маленький душевный дискомфорт читателя от предъявленной реальности?

 Да, такое тоже случается. Защитная реакция мозга. Да и вообще, очень многие важные вещи мы полностью осознаем только тогда, когда они остаются в прошлом.

Еще раз спасибо всем за добрые слова! Общаю больше не испытывать мук совести)

 Да-да-да!

Стемнело. Мы уже подумывали пойти спать, как пошел сильный дождь. Палаток почти ни у кого нет, а искать защиты в здании совсем не хочется.
Постепенно один за другим находятся большие куски полиэтилена, каких-то грязных тентов, палки, веревки, и растягиваются над лежаками. Придвигаемся поближе друг другу, так как никому не хочется остаться под открытым небом или получить место под краем навеса, где вся вода будет течь на тебя.

Можно ложиться? Как бы не так! Конечно же, наш тент оказался дырявым. Причем дырочка не одна, и спрятаться от капающей воды не получается. Мало того, капли рекошетят от земли и заливают грязными брызгами края мата. Не судьба! Прячем сумки под лежаки и идем в беседку.
Таким неженками, как мы, оказались не все, и большинство осталось спать под навесами. А может, на них крыша не протекала. Это мне везет на такие вещи: если в крыше есть дырка, то она обязательно будет надо мной.

В беседке - а, по сути, на улице, просто под соломенной крышей - холодно, влажно и промозгло. Сидим на пластиковых креслах и греемся разговорами с народом.
Разговоры греют плохо. Оделись во все теплое, что было, на сиденье положили свои сидушки-”поджопники”, замотались флисовыми пледами. Спальники пока бережем, чтобы они не отсыревали.
Постепенно народ рассосался: кто на пол, кто под полиэтиленовые навесы. Везет, у кого-то они не похожи не решето)

Со временем дождь утих, но возвращаться на лежак совсем не хочется: от земли идет ледяной воздух и сырость, а простужены к этому моменту уже были мы обе. Поэтому решаем-таки достать спальники, закуклиться в них и провести остаток ночи в креслах. Предыдущая ночь в палатке вспоминается, как отдых в 5-звездных апартаментах: сухо, тепло, земля укачивает, вместо колыбели.

Наверное, часа в три-начале четвертого утра/ночи неожиданно освободилась узкая лавочка в беседке: по нынешним меркам это - места в салоне бизнес-класса, непозволительная роскошь. Наслаждаюсь ею следующие полтора часа
 
 

Утро 27 апреля началось с того, что было принято решение экономить питьевую воду. У нас она пока есть, но ее уже может не быть в магазинах. Пока меры не слишком суровые, но в утреннем чае всем было отказано. На завтрак - можно, до завтрака - ни-ни.

Но так как сама по себе вода экономиться не начнет, нужно было найти человека, который бы стоял на страже и никого не подпускал к бойлерам-термосам-сифонам (не знаю, как эти штуки называются), стоявшим на столе в беседке. “Стражника” нашли просто: главный по кухне посмотрел по сторонам, и первый попавший в поле зрения был назначен добровольцем по воде.
“Первым попавшим” была со скрипом сползающая с лавочки я.

Народ подтягивался к бойлерам за первым утренним глотком чего-нибудь горяченького - а тут стою такая прекрасная я и объясняю, что “нас очень просили беречь воду, а потому не будете ли вы так добры забрать свою чашечку и убраться с нею восвояси”. Точнее, чашку не свою, а казенную, но не суть.
На удивление, почти никто не возражал. Были, конечно, единицы, говорившие, “а мне надо - и всё” но буквально 1-2 случая на 150-200 человек.

Ужасно не люблю все эти общественно-запретительные работы еще со школы, когда была старостой, поэтому считала минуты до начала завтрака, чтобы сбежать поскорее со своего поста.
Потом мы много смеялись над этим: если я стояла у входа в беседку, ко мне обязательно подходил кто-нибудь и спрашивал “А вы тут просто так воздухом дышите, или с целью не пущать?” :)

Еще в этот день к нам приезжал водовоз: в баки заливали техническую воду для туалетов. Как нам объяснили на очередном собрании, машина досталась нам только потому, что у руководителей Культ.Центра есть знакомые в полиции. Они распределяли воду и не забыли про нас.
Причем мне кажется, что машина была залита водой не полностью, а только частично, слишком уж быстро закончился запас.

Чтобы не засиживаться на одном месте, днем собрались и пошли в гостиницу забирать оставшиеся вещи. Нас, правда, предупреждали, что МЧС (если мы полетим с ними) может ограничить нас в грузе и заставить многое выбросить, но дать добру пропасть просто так, даже не попробовав протащить его на борт, мы не могли!

Долго думали, идти сразу в гостиницу или сделать крюк и пройти через самое сердце Тамеля: еще с прошлого приезда мы подружились с ребятами из кафе “Mitho”, и сейчас очень переживали за их судьбу. Решили так: если увидим, что хотя бы какая-то жизнь на узких тамельских улочках есть, то и мы туда завернем. Но если там декорации для съемок “Города-призрака” - то побережемся.

..Кстати, друзья по лагерю рассказывали, как живущие на улицах недалеко от Тамеля люди уже начинали в эти дни рыть в земле выгребные ямы. В условиях отсутствия палаточной инфраструктуры и начинающихся проблем с водой, верилось в это очень легко...

Жизнь в Тамеле была. Точнее, она пыталась вновь зародиться в стенах почти опустевшего квартала. На улицах полиция и военные. Почти все магазины закрыты. В гостиницах в основном те, кто, как и мы, пришел за остатками своих вещей.
У одной из гостиниц девочки из нашего лагеря пытаются договориться с таксистом, чтобы самим не нести сумки с вещами, но тот просит за свои услуги 3000 рупий. В “мирное” время цена за поездку Тамель-Культурный центр точно не превышает 300.

Идем по узким улочкам, как по минному полю: очень неприятно было бы застать здесь очередной толчок, поэтому постоянно приходится озираться и прикидывать, на сколько потенциально опасно здание, вдоль которого проходишь сейчас, и что там дальше за ним.
Большинство строений целы. Лавки и магазины закрыты; внутри там, наверное, полный хаос. Вскоре понимаем, что зря затеяли этот поход: крайне мало вероятно, что во всем этом запустении мы сможем застать работающее кафе. С другой стороны - а вдруг? Но нет, ставни закрыты, дверь заперта. Хорошо хотя бы то, что здание цело - значит с людьми тоже должно быть все в порядке.

Чтобы дойти до своего гест-хауза, возвращается в обход почти всего Тамеля, делая большой крюк: по улицам внутри квартала было бы быстрее, но почти перед самым нашим отелем есть длинный узкий проход - метра 1,5 шириной - нырять в который нет никакого желания. В результате на дорогу, которую можно было пройти за 15 минут, тратим почти в два раза больше. Зато целы)

Пока идем, изучаем окрестности: зеленая поляна, на которой мы сидели днем после первых толчков, теперь густо заставлена палатками. На противоположной стороне дороги стоит водовоз, а к нему - очередь людей с большими бутылками и канистрами: в уличный лагерь привезли воду и раздают ее под присмотром полицейских.

Кстати, в тот же день на улицах Катманду было замечено (не нами), сфотографировано и в деталях обсмеяно такое явление: китайский патруль, приехавший месте с китайскими же спасателями, хватал на улицах всех праздно шатающихся граждан поднебесной, усаживал в “автозак”, и потом в принудительном порядке вывозил из Непала. Говорят, у входов в магазины китайской еды настоящие облавы устраивались. Многие сопротивлялись, хотели остаться - но все тщетно.
Вот такая она, забота китайского правительства о своих гражданах, принудительная и неизбежная)
 
 

И чтобы окончательно утомить вас сегодняшними постами, хочу познакомить вас с человеком, в компании которого мы встретили начало землетрясения: Доктор Бинод Биджукаче. В этом длинном видео ни одного понятного слова, но не это сейчас главное)

 

На последних фото сразу и не скажешь, что какие то волнения. Все как то спокойно и безмятежно выглядит.

 Какой приятный дяденька.:)))

 Это у тебя характер такой, или сильные ангелы-хранители, а может, эти ангелы-твои будущие дети) Говорят, они тоже не дают бояться)

 Да он молодой совсем! Я представляла таким дяденькой-дяденькой-доктором)

 Какой молодец! Жаль, что не разрешил публиковать фото. Но это тоже хорошо. Думаю, он счастливый человек теперь после всего, что пережил сам и помог стольким.

Ой, не случайно! Вот если бы вместо тебя громилу поставить, или зверь-бабу-активистку, то обязательно препирательства начались бы и куча недовольных появилась... А когда стоит на посту ангел, и перед всеми еще и извиняется за неудобства - волей-неволей даже самые отъявленные эгоисты стараются лучше казаться! До чего симпатичное лицо! Искренне тебе желаю, чтоб тебя побольше таких людей окружало! Я??? Что ты, что ты, я и в самых нескромных желаниях на роль вершителя судеб никогда не претендовал! Но теперь буду Бога молить, чтоб вместо меня твои страхи развеял! У Него это гораздо успешнее выйдет!

 Ох, Амин, у меня после каждого вашего поста возникает нескромное желание пойти проверить, не появился ли еще нимб на головой. И к ощущениям прислушиваюсь: не чешется ли спина, не прорезаются ли крылья? ))

Да, у него удвительно добрые глаза.

 И еще раз спасибо за пожелание - пока все именно так и идет! 

Забрали в гостинице остатки вещей, попрощались со служащими. Какое-то очень странное вышло прощание: с одной стороны, мы не исключали, что не сможем улететь до 1 мая (наш билет у Катаров) и, если нас попросят из лагеря, придется сюда вернуться. С другой - здесь действительно приходилось прощаться каждый, как навсегда. Потому что… Ну, в общем вы сами понимаете.
У меня до сих пор стоит перед глазами Суман, с которым за день до этого мы выбегали из шатающего здания гостиницы: сейчас он сложил руки в намасте и просто неподвижно смотрит нам вслед, тепло-тепло.

Они остаются здесь, в гостинице - а мы возвращаемся к себе в лагерь: всего-то перемещаемся из одного района города в другой, но чувство такое, будто невидимый коридор уводит нас от них в другое измерение, отсекает друг от друга.

***

Опять лагерь. Уже почти рутина. Жизнь в ожидании: новостей, самолетов, новых толчков, циклона из Пакистана, несущего нам проливные дожди.

Кто-то прямо перед нами начинает ставить палатку. Завидую: у нас из перспектив опять или дырявый тент, или беседка.
На поляну заходит наш начальник, Станислав Игоревич, руки в боки: “И что, больше палатки никому не нужны?!”.
Как не нужны? Где палатки? Дайте две!

Оказывается, какой-то добрый человек принес нам штук шесть палаток, и теперь они лежат под розовым кустом, никем не замеченные. Не порядок! Через пол минуты являюсь счастливым обладателем свертка с палаткой. А вскоре счастья становится еще больше, потому что находится тот, кто готов ее для нас установить!
Вот она, моя хорошая! Стоит, ждет нас. Мне хочется ее обнять и почесать за ушком, просто прилив нежности какой-то. Тут начинает капать дождь. Последние вещи внутрь затаскиваем уже под ливнем. Быстренько застегиваемся со всех сторон - и сидим с замиранием. Ну и что, что тесно и неудобно, зато мы в домике!

А после того, как я смогла самостоятельно разобраться с причинами подтекания отдельных стыков и стенок, чувствую себя настоящим турррыстом, бойскаутом и вообще гением технической мысли. Потому что раньше я даже не всегда понимала, с какой стороны к этим палаткам подходить нужно. Особенно, когда вход на молнию застегнут.

Сидим, мама вспоминает, как много лет назад, во время очередной ее поездки на Кавказ, там сошла сель и отрезала их на пять дней от внешнего мира.
- И что? Как вы там без всего, без воды?
- Почему без воды? У нас нарзан из-под земли бил!

Нашу идиллию разрушает крик повара Димы: обед.
Это, конечно, тяжелейшая моральная дилемма: остаться сухим, но голодным, или выйти из палатки и поесть - но намокнуть. Вот они, тяготы жизни в полевых условиях. 
 

Вечером, прогуливаясь вдоль газона, вижу, как мне машет рукой кто-то, сидящий под розовым кустом. Подхожу поближе: Миша со своей группой что-то планирует, а это… неужели Ганеш? Да, точно он. Радуемся встрече, как дети.
- Здесь теперь мой дом! Я тоже буду с вами жить! Тем более, я сюда хожу русский язык учить, всё тут знаю!
- Отлично, мы тебе рады. А ты давно здесь?
- Нет, только пришел. Миша зачем-то хочет идти в трек. Кайлас по-прежнему закрыт, и они хотят идти к Аннапурне. А у меня же агентство, и я должен им помогать… Женя, зачем они туда идут - там же опасно??!
А что я могу ему ответить? Люди приехали издалека, и теперь не хотят уезжать, пока не увидят Гималаи..

- Ганеш, а как у тебя вообще дела?
- О, у меня все в порядке. Правда, разрушен дом, в котором я живу в Катманду. Мама постоянно звонит из Покхары и зовет меня обратно. Там тоже разрушен один наш дом. Зато второй цел. Вот, видишь, телефон звонит - это опять мама. Я пока домой не хочу, мне надо тут работу закончить, Мишу с группой в трек отправить…

...Вот как, КАК они могут с такой легкостью, пусть только внешней, говорить о своих разрушенных домах? Я бы, наверное, билась головой о стены, рыдала - не могу даже представить, что бы делала, а они говорят: у меня работа, сделаю - тогда уже домой, к маме. И еще меня подбадривает при этом…

Сидели еще какое-то время, разговаривали обо всем на свете.
Группу Ганеш в итоге отправил, и следующим утром в лагере я его уже не увидела…

***
На наших собраниях нам часто говорили, что учеными статистически установлен некий коридор максимальной опасности после землетрясений: 72 часа после первого толчка. И почему-то подразумевалось, что по истечении этого времени всё мигом успокоится, дрожь земли уйдет, и мы сможем спокойно входить в здания.
Я в это верила слабо, так как ощущения говорили, что так просто это не закончится - зря что ли земля до сих пор слегка колышется? Но были и те, кто относился к этому серьезно. Наверное, потому, что у нас как раз шли третьи сутки после часа Х, и всем хотелось видеть свет в конце тоннеля

Кроме того, к этому времени люди в лагере в целом стали то ли более расслабленным, то ли просто чувство опасности у всех уже притупилось. Наверное, всего понемногу. Но, так или иначе, часть из тех, кому не хватило ни палаток, ни тентов, перебралась жить под нависающую над дорожкой перед газоном часть здания: вместо первого этажа там были поддерживающие верхние этажи колонны, а потому создавалось ощущение, что ты и укрыт, и при этом находишься на улице. Как бы безопасно.

И вот, сидим мы с Ганешем в розах), в беседке вечером зажгли разноцветные лампочки, кто-то уже даже спать собрался. Землю привычно покачивает.
И еще покачивает. Так, а это что такое?
Бум. Получите очередные 5 баллов.

Отмечаю, что с реакцией у нас хорошо: те, кто расслаблялся под навесом здания, организованно вылетели оттуда в считанные секунды.
Я мысленно помахала ручкой тем ученым, кто вывел эту цифру - 72 часа. У природы на нас свои планы, и смеяться она хотела над статистикой и человеческими расчетами.

Говорят, что ранним утром следующего дня был еще один такой же толчок, но мы его счастливо проспали. Организм, похоже, уже не воспринимал 4,5-5 бальную тряску как что-то существенное.