oksanaS
Благодарности: 3468
На сайте с: 14 ноября 2013 в 22:14
Пол: Женский
Минск
Делай что должно и будь что будет.
Китайско-индийские отношения вновь подвергаются серьезному испытанию на прочность.
Индия недавно анонсировала приглашение Далай-ламы на международную конференцию по буддизму в штате Бихар в марте.
Игнорируя протесты китайского правительства, Индия также позволит Далай-ламе посетить штат Аруначал Прадеш, который Китай считает своей территорией и называет его Южным Тибетом.
Большинство населения этой территории исповедует буддизм тибетских школ, есть и последователи тхеравады; кроме того, значительная часть племен действительно являются тибетскими по происхождению.
Все это представляет собой постепенное, но значительное изменение индийской политики по «тибетскому вопросу».
По мнению ряда обозревателей, изначально правительство премьера Нарендры Моди вело себя так, чтобы не задевать чувствительные точки Китая ни в территориальных спорах, ни в «тибетском вопросе».
Гром грянул в прошлом месяце, когда Далай-лама был принят президентом Индии Пранабом Мукерджи в официальной резиденции Раштрапати-Бхаван, что вызвало нешуточное негодование Китая. Кажущаяся внезапность встречи на высшем уровне на самом деле имела свою предысторию. В частности, нельзя не рассматривать ее в одной связи с вето, которое Китай упорно накладывал в Совете Безопасности ООН на попытки Индии признать лидера базирующейся в Пакистане группировки «Армия Мухаммеда» Масуда Ажара террористом. Масуд не так давно прославился, в частности, тем, что хвастался наличием в его “армии” 300 смертников, якобы готовых атаковать Нарендру Моди, если тот станет премьером. Моди в итоге премьером стал и нет ничего удивительного в том, что “армии Мухаммеда” его правительство уделяет теперь повышенное внимание.
Китайское вето блокировало все попытки, несмотря на согласие пятнадцати других членов Совета Безопасности.
Не менее серьезным поводом к повороту индийской политики “лицом к Тибету” стал очередной пограничный конфликт в секторе Демчог в Ладаке, где в ноябре свыше полусотни китайских солдат в “агрессивной манере” заставили прекратить строительство оросительного канала, – как это описано в “The Indian Express”.
После проведения Индией испытания баллистических ракет дальнего радиуса действия, Китай обещал рассмотреть поддержку Пакистана в его разработках по увеличению дальности ракет с ядерными боеголовками. В то же время Китай продолжает осваивать 46 млрд долларов в Китайско-Пакистанском Экономическом Коридоре, который частично пересекает спорную территорию Кашмира, тем самым косвенно признавая притязания Пакистана на нее.
По мере того, как агрессивность Китая растет, индийские лидеры ощущают нехватку рычагов влияния на китайский режим, поэтому дальнейшая поддержка тибетского народа начинает рассматриваться в Нью-Дели как способ установить новые условия взаимодействия с Пекином.
Вряд ли простым совпадением следует рассматривать растущий интерес правительства Моди к буддизму, как фактору развития отношений с соседями, и подаче его, как древнего наследия Индии. В этом русле премьер посещал церемонию закрытия международного конклава буддистов в Бодхгайе, месте рождения Будды, в сентябре 2015 года.
Источник
Индия недавно анонсировала приглашение Далай-ламы на международную конференцию по буддизму в штате Бихар в марте.
Игнорируя протесты китайского правительства, Индия также позволит Далай-ламе посетить штат Аруначал Прадеш, который Китай считает своей территорией и называет его Южным Тибетом.
Большинство населения этой территории исповедует буддизм тибетских школ, есть и последователи тхеравады; кроме того, значительная часть племен действительно являются тибетскими по происхождению.
Все это представляет собой постепенное, но значительное изменение индийской политики по «тибетскому вопросу».
По мнению ряда обозревателей, изначально правительство премьера Нарендры Моди вело себя так, чтобы не задевать чувствительные точки Китая ни в территориальных спорах, ни в «тибетском вопросе».
 |
Гром грянул в прошлом месяце, когда Далай-лама был принят президентом Индии Пранабом Мукерджи в официальной резиденции Раштрапати-Бхаван, что вызвало нешуточное негодование Китая. Кажущаяся внезапность встречи на высшем уровне на самом деле имела свою предысторию. В частности, нельзя не рассматривать ее в одной связи с вето, которое Китай упорно накладывал в Совете Безопасности ООН на попытки Индии признать лидера базирующейся в Пакистане группировки «Армия Мухаммеда» Масуда Ажара террористом. Масуд не так давно прославился, в частности, тем, что хвастался наличием в его “армии” 300 смертников, якобы готовых атаковать Нарендру Моди, если тот станет премьером. Моди в итоге премьером стал и нет ничего удивительного в том, что “армии Мухаммеда” его правительство уделяет теперь повышенное внимание.
Китайское вето блокировало все попытки, несмотря на согласие пятнадцати других членов Совета Безопасности.
Не менее серьезным поводом к повороту индийской политики “лицом к Тибету” стал очередной пограничный конфликт в секторе Демчог в Ладаке, где в ноябре свыше полусотни китайских солдат в “агрессивной манере” заставили прекратить строительство оросительного канала, – как это описано в “The Indian Express”.
После проведения Индией испытания баллистических ракет дальнего радиуса действия, Китай обещал рассмотреть поддержку Пакистана в его разработках по увеличению дальности ракет с ядерными боеголовками. В то же время Китай продолжает осваивать 46 млрд долларов в Китайско-Пакистанском Экономическом Коридоре, который частично пересекает спорную территорию Кашмира, тем самым косвенно признавая притязания Пакистана на нее.
- Китай был неумолим в политике глобальной изоляции Далай-ламы. После того, как духовный лидер Тибета посетил преимущественно буддийскую Монголию в ноябре, Китай ввел новые пошлины и усложнил процедуру пересечения границы. Монголия, отчаянно нуждавшаяся в транзите своих полезных ископаемых и китайской инфраструктуре, извинилась и обещала, что Далай-лама больше не посетит эту страну, - пишет The Wall Street Journal.В отличие от Монголии Нью-Дели, кажется, начал признавать, что жертвование интересами в тибетском вопросе не приносит Индии ощутимых бенефиций. Впрочем, по словам профессора Харша Панта из Королевского колледжа Лондона, этот тренд начал проявляться уже с 2010 года, когда Нью-Дели перестал обозначать Тибет как часть Китая в совместных заявлениях с Пекином.
По мере того, как агрессивность Китая растет, индийские лидеры ощущают нехватку рычагов влияния на китайский режим, поэтому дальнейшая поддержка тибетского народа начинает рассматриваться в Нью-Дели как способ установить новые условия взаимодействия с Пекином.
Вряд ли простым совпадением следует рассматривать растущий интерес правительства Моди к буддизму, как фактору развития отношений с соседями, и подаче его, как древнего наследия Индии. В этом русле премьер посещал церемонию закрытия международного конклава буддистов в Бодхгайе, месте рождения Будды, в сентябре 2015 года.
Источник
