Моя Индия 60-х

Жаль, что уже конец истории. А Ваша мама по здоровью уехала раньше или психологически от жары устала?

  Я тут размышляла о своей жизни - получается, я с детства жила "при Брежневе".  Сначала Брежнев был Председателем Президиума Верховного Совета СССР (Президентом) -  в 1960—1964 годах. Потом он стал Первым секретарём ЦК КПСС  -  в 1964—1966 годах. А затем эта должность стала называться Генеральный секретарь ЦК КПСС -  с 1966 по 1982 год  (до кончины).

NataRani , а куда ещё Ваш папа брал маленькую Наташу?

  Я жила с родителями в длительных командировках, кроме Индии, только в двух странах: в Египте (строительство Высотной Асуанской плотины, 1966-1967 годы) и в Финляндии (строительство атомной электростанции Ловиза, 1971-1973).  Только при долгосрочной работе за рубежом советский специалист мог взять с собой семью. 

Я искала в интернете информацию об официальном визите Президента Леонида Брежнева в Индию в 1961 году, с 15 декабря по 29 декабря.  Нашла очень мало сведений.  Вероятно, эта информация хранится в достаточном количестве в архивах ЦК КПСС.  Но не в интернете.

Брежнев был с 4 мая 1960 года по 15 июля 1964 года  Председатель Президиума Верховного Совета СССР (= Президент страны).

Вот что пишут в газете «Комсомольская правда» от 10 ноября 2021 года: 

«В Индию в середине декабря 1961-го Леонид Ильич прилетел с супругой Викторией Петровной. И встречали их по высшему разряду. Брежнев непрерывно выступал на встречах в Дели, Бомбее, Калькутте, Мадрасе. Артикулированно приветствовал хозяев «намасте» («поклон тебе» - в переводе с санскрита) и не уставал поднимать тост за тостом».  https://www.kp.ru/daily/28355.3/4501125/

Личным переводчиком его был Виктор Михайлович Суходрев, бессменный спутник генсека во всех его заграничных поездках.

Есть в интернете такое фото: Визит Председателя Президиума Верховного Совета СССР Леонида Ильича Брежнева в Индию. Возложение венков на место кремации Махатмы Ганди.
Дели, Индия, 29.12.1961.

Есть ещё интересные два фото: Почетная поездка Председателя Президиума Верховного Совета СССР Л.И. Брежнева с супругой на убранном в золотую попону слоне во время официального визита в Индию, в середине декабря 1961 года.

Есть очень интересная статья  Дениса Чукчеева

Денис Чукчеев's Journal  https://chukcheev.livejournal.com/932797.html?

Когда сейчас вспоминают
давний – времён 1955 года – лозунг «Хинди, руси – бхай, бхай», что в вольном переводе означает «Русский с индийцем – братья навек», это кажется смешным набором звуков, за которыми не стоит ничего, кроме бюрократического энтузиазма.
Однако, если присмотреться к недавней истории Индии, то обнаружится, что в отношении этой южноазиатской страны Советский Союз действовал как брат, точнее, как старший брат, готовый рисковать довольно многим ради благополучия брата младшего.

В сентябре 1961 индийский премьер-министр Джавахарлал Неру был во второй раз с визитом в СССР. Из наиболее заметных результатов этого, по сравнению с первым, посещения Советского Союза была договорённость об ответном визите вежливости, с которым в Индию, спустя несколько месяцев, должен прибыть формальный глава страны – Председатель Президиума Верховного Совета Леонид Брежнев.

Пока этот размен реверансами выглядит довольно скучно, но цимес – впереди. Брежнев прилетает в Дели 15 декабря того же 1961 года. Через день, т.е. 17 декабря, он с делегацией перебирается в тогдашний Бомбей, сейчас – Мумбай, столицу штата Махараштра, где выступает с зажигательной речью, посвящённой советско-индийским отношениям.
Индусы встречают эту речь бурными и продолжительными аплодисментами, но не потому что так принято отзываться о выступлениях высоких советских руководителей в официальной печати, а потому, что Леонид Ильич затрагивает чрезвычайно деликатную тему – восстановление территориального единства Индии.

В каких-то шестистах километров от Бомбея находится Гоа, португальская колония, основанная ещё в Шестнадцатом веке, вернуть которую индийское правительство пытается уже много лет, но переговоры с Лиссабоном никакого результата пока не дали: никто по доброй воле от своего имущества не отказывается, нужны весомые аргументы.

Брежнев говорит открыто и прямо, не смущаясь возможного дипломатического скандала: «Советский Союз с полным пониманием и сочувствием относится к стремлению индийского народа добиться освобождения Гоа, Дамана и Диу от португальского колониализма».
Очевидно, что бомбейцы не могут остаться равнодушными к таким словам и вполне искренно отвечают советскому гостю, который проделал такой долгий путь, чтобы, оказавшись у самых границ отторгнутой части Индии, поддержать этот ирредентистский порыв.

А уже на следующий день после этого митинга в Бомбее индийская армия начинает операцию по возвращению Гоа, Дамана и Диу. Наступление разворачивается стремительно: у отрезанных от метрополии португальцев нет ни желания, ни возможности сопротивляться, и 19 декабря Индия восстанавливает, точнее, утверждает свой суверенитет над этими прибрежными территориями.
Т.е., пока в Индии гостит глава иностранного государства, её вооружённые силы устраивают небольшую войну – пусть и со справедливыми целями, превращая своего гостя фактически в живой щит.

Португалия, при всей её слабости в военном отношении, член НАТО, который может рассчитывать на поддержку других стран альянса. Можно спорить, возникает ли здесь казус федерис в связи с Пятой статьёй Североатлантического договора, однако прийти на помощь подвергшемуся нападению союзнику – не обязательно в коллективной форме.
Вполне хватит индивидуальных усилий: например, срочное перебазирование авианосных соединений 7-го флота США, сопровождающееся требованием немедленного прекращения огня, отвода индийских войск на исходные позиции и вынесением гоанского вопроса на рассмотрение Совета Безопасности ООН.
Нет, выше сказанное вовсе не означает, что Соединённые Штаты обязательно впряглись бы за своего малозначительного португальского сателлита, который вполне способен прожить и без колоний в Южной Азии.

Но, если бы было принято решение устроить чересчур самостоятельному Джавахарлалу Неру показательную порку с последующим политическим кризисом – вплоть до отставки (отступление под внешним давлением, отказ от исконных земель – что сильнее разожжёт национальное унижение), то Вашингтон вполне мог бы это сделать, подключив заодно враждебный Пакистан – для создания второго фронта.

Однако, к счастью для Неру и для Индии, ничего этого не случилось: присутствие главы Советского государства в стране в момент присоединения Гоа означало, что СССР готов поддержать Дели всеми имеющимися средствами, вплоть, очевидно, до ядерных.
Задним числом понятно, что такой цепочки совпадений (визит Брежнева в Индию, посещение Бомбея, провоцирующая речь перед местной публикой) быть не может: все детали согласовывались заранее, в ходе сентябрьского визита Неру в Москву.
Забавная деталь: говорить о том, что он собирается отвоёвывать Гоа обратно и что для этого ему необходима вторая по мощи, после американской, «крыша» на планете, Неру приехал после конференции неприсоединившихся государств, на которой все её участники клялись в верности исключительно мирным способам урегулирования международных конфликтов.

Таким образом, Советский Союз поступил как настоящий старший брат и помог младшему брату добыть отобранную в далёком прошлом землицу. О том, что он получил в качестве благодарности, судить непросто: возможно, в качестве гонорара стоило потребовать чего-то материального.
Хотя, с другой стороны, стойкий нейтралитет, демонстрируемый Индией в течение всей эпохи Холодной войны, и отказ от вхождения в прозападные военные блоки, что существенно смешало баланс в Южной Азии отнюдь не в пользу Москвы, можно считать достаточной платой за оказанные в декабре 1961 покровительство и поддержку.
Это успокоительное соображение, впрочем, не снимает вопроса о символическом закреплении советско-индийского братства в ту непростую эпоху.

Вряд ли власти штата Гоа согласятся раскошелиться на это, но русским, живущим в том благословенном краю, имеет смысл сброситься на монумент отважному Леониду Брежневу, отправившемуся лично прикрывать индийских солдат, которым предстояло сбросить португальских колонизаторов в море.

Конечно, официальный визит в Индию – это не недели на Малой земле, но как часто в мировой истории случалось нечто подобное? Леонид Ильич умел быть ярким.

Путешествие на машине времени подошло к концу... к сожалению))

  У мамы были проблемы с щитовидкой, поэтому ей тяжело давалась духота. Кстати, когда мы через несколько лет жили уже в Каире, там таких проблем не было.  В Египте -  сухая жара, летом температуры в тени достигают +40+50 С;  а зимой даже прохладно, ходили в свитерах - температуры днём были около +20 С, а вечером даже +10 С .  Так что в Каире нам было не так сложно.  Главное - летом днём не выходить на солнце.

  Вы от меня так скоро не отделаетесь  :)).   У меня есть ещё некоторые фотографии из поездок в города на юге Индии, их я собираюсь выложить.  Если кто-то из вас бывал в этих городах, им будет интересно сравнить чёрно-белый облик этих городов в 1960-е годы с современным.  Сердечно благодарю вас, Юрий, за такие тёплые и точные слова о моём отце! 
  Соглашусь с вами, Юрий.  Если схематично, то во время переговоров обычно специалист, излагающий свою точку зрения о предмете, погружён в себя плюс следит за реакцией партнёра. И партнёр тоже вслушивается в (переведённые) слова и ищет в себе, что на это возразить. То есть, обе стороны погружены в себя и в свои оценки слов партнёра. Переводчик же находится как бы "снаружи" или "сверху", он обозревает всё сценическое действие и психологическое состояние переговорщиков тоже. Он максимально сконцентрирован, слушая фразы сторон, и старается мгновенно подобрать нужную лексику для правильного перевода. Такая мобилизация мозга, памяти и умение думать сразу на двух языках вызывает трату огромного объёма энергии.  Если другие переговорщики могут ненадолго внутренне отключиться от процесса и незаметно отдохнуть, то переводчик выкладывается по-полной.

 Ура! А ещё про Каир! 

 Послушайте, но он выглядит намного моложе!