Продолжение сериала про Тилака
КРИМИНАЛЬНЫЙ АВТОРИТЕТ
На руке у Тилака голубеет наколка – пять букв его имени. Татуировка сделана до его злоключений- заключений, но воспринимается, как напоминание о его криминальном прошлом.
Да, Тилак сидел в тюрьме, причём дважды, что в индийской криминальной среде считается вполне авторитетным (не вор в законе, конечно, но шпана уже признает).
Причём, привлекался Тилак не за элементарные кражи либо угоны, не за имущественные преступления вообще, а за похищения людей, или, говоря по-русски, за киднеппинг.
А это уже совсем другая статья (как у нас, гангстеров, считается).
История его преступлений прошла перед нашими глазами, и, честно скажу, мы не считаем Тилака виновным перед индийским обществом. Но мы – фаранги, и не нам устанавливать порядки на биласпурской земле.
В одной серии описать всю историю его страшных деяний невозможно, поэтому про каждую отсидку я расскажу особо.
НИЧТО НЕ ПРЕДВЕЩАЛО БЕДЫ
В ту пору мистера Тилака не называли мистером даже с иронией. Ему только минуло двадцать, он устроился к нам водителем на хорошую зарплату (3 тысячи рупий в месяц!) и был весьма доволен собой и жизнью.
Весьма, но не вполне. Как известно, для окончательного счастья всегда чего-то не хватает – то мыла, то табуретки, то верёвки. Тилаку не хватало любви. То есть, любимая девушка у него была, но она была с детства помолвлена с другим и т.д., и т.п. Помните историю Махиша? Здесь было то же самое, только ещё жёстче, поскольку в социальном слое, к которому принадлежали Тилак, его девушка и их семьи, нарушение древних обычаев недопустимо ещё строже, наказание ослушникам ещё суровее.
А если добавить, что девушка Тилака была ещё и из другой касты, рангом повыше, то положение его, действительно, было хуже некуда. Вмешательство в межкастовые отношения - это уже не просто семейный конфликт, это – подрыв вековых устоев.
Под Новый 2009 год, наши коллеги отпросились в поездку в недальний от нас Пури (или НА Пури, как у нас чаще говорят, по аналогии с островом Г.О.А.). Тилак был назначен водителем экспедиции, а поскольку в Скорпионе оставалось ещё свободное место, Тилак попросил взять в поездку к индуистским святыням и его девушку.
Казалось бы, почему бы и нет?
Но, если бы на нашем месте были инженеры индийские, они бы ничего не испытали, кроме возмущения: «Как, простой водила низшей касты осмелился предложить своё общество приличным людям?».
В «самой большой демократии в мире» сохраняются, чтутся и свято соблюдаются сословные, религиозные, кастовые, профессиональные и все другие предрассудки и различия, вне зависимости от их формальной законности.
Наши инженеры не нашли в такой просьбе ничего предосудительного. Десятилетия пролетарской диктатуры вытравили из нас ген сословности. Девушка Тилака была единогласно включена в экипаж и все стали паковать дорожные сумки.
ПЕРВАЯ ХОДКА
Возможно, именно известие о предстоящей поездке явилось катализатором бурного развития событий.
Родители девушки, узнав о её планах, возмутились – как можно ехать куда-то с молодым человеком, с которым она не обручена и обручена никогда не будет! Последовал запрет на любые контакты с нашим водителем. Девушка не подчинилась и убежала к Тилаку. Чаша терпения родителей переполнилась, они отправились в полицию и написали заяву, что Тилак тайно увёл их дочь и насильно удерживает её чуть ли не в рабстве.
Полиция сработала исправно, блестяще провела операцию по освобождению «заложницы», Тилак был арестован и брошен в местный зиндан в ожидании суда (суд в Индии неспешен, можно в допре ждать судебного решения годами, и получить в итоге пятнадцать суток).
Уж не знаю, какие серьёзные доводы приводила девушка своим родичам, но через две недели ей удалось убедить их забрать заявление из полиции. Было достигнуто соглашение, что молодые отказываются от встреч друг с другом, а родители забывают об их проступке.
Тилак вышел из тюрьмы. Рассказывают, что это был не Тилак – это была половина нашего шофёра, а то и четверть. За две недели круглолицый плюшевый мишка превратился в зашуганного облезлого мышонка, исхудавшего, с ввалившимися щеками и затравленными глазами. При взгляде на него, пропадала вся охота спрашивать, насколько комфортны условия в биласпурской тюрьме.
В Пури коллеги съездили с другим водителем.
РЕЦЕДИВИСТ
Постепенно Тилак отъелся, пришёл в себя и стал похож на прежнего Тилака, дотюремного периода. Только улыбаться перестал, да взгляд стал какой-то задумчивый.
А через месяц он повторил преступление, опять увёл свою девушку из родительского дома, нагло разорвав тем самым ратифицированные ранее соглашения. Безнаказанным такое нарушение конвенции остаться не могло, Тилак опять оказался в камере.
Теперь уже его положение было не просто серьёзным, но катастрофичным – повторное попрание древних обычаев вызвало неподдельное возмущение семьи девушки. Её отец публично пообещал сгноить Тилака в застенках, и выполнить такое обещание, казалось, будет не сложно.
Доводы разума больше не действовали на сторону обвинения, они оставались глухи и к мольбам родителей Тилака. Дело нашего водителя было заведомо проигрышным.
Девушку Тилака попытались срочно выдать замуж за малознакомого ей человека её касты, с которым она была помолвлена в детстве.
Но тут последовала неожиданная и трагическая развязка – девушка попыталась покончить с собой, наглотавшись каких-то таблеток. Её едва откачали в местном госпитале, чему она была не рада и пообещала повторить попытку при первой возможности. Стена родительского неприятия пошатнулась и дала трещину. Потерять свою дочь ради соблюдения общественных условностей - к такому выбору они не были готовы.
Родители сдались. Отец девушки опять забрал своё заявление из полиции (что было, кстати, не просто – это ж не шутки, такое преступление!) и, скрепя сердце, признал откинувшегося Тилака своим зятем.
СЧАСТЛИВАЯ СЕМЕЙНАЯ ЖИЗНЬ
Обретший свободу Тилак с любимой справили скромную свадьбу и стали жить отдельно, сняв каморку на окраине Биласпура.
По случаю бракосочетания наш шеф Вадим хотел подарить молодым хороший музыкальный центр. А что, ребята молодые, слушали бы вместе музыку из индийских кинофильмов и радовались жизни! Когда Вадим объявил о своих намерениях Тилаку, тот, к удивлению шефа, от чуда техники вежливо отказался. В результате подарок был выдан купюрами, и Тилак не скрывал, что такому презенту рад гораздо больше. Секрет нелюбви Тилака к навороченной электронике оказался прост – в его хижине электричество отсутствовало.
Вадим с Натальей вскоре побывали у молодожёнов в гостях и так описывают их первую семейную «квартиру»: сложенный из местного кривого кирпича сарайчик, сквозь щели в кладке кое-где можно видеть улицу. Площадь комнатки метров шесть-семь, пол глинобитный, вместо двери – ситцевая занавеска, за которой в метре пролегает ухабистая оживлённая дорога. Из мебели в домике присутствует кровать, символический столик, полка с посудой и ящик с одеждой. Пищу готовят на улице, на костерке, воду берут из недальней колонки, там же стирают и «принимают ванну». Сортиром пользуются общественным, построенным в их районе на муниципальные деньги (программа туалетизации Индии – в действии!).
Наталья говорит, что её поразило, как сочетается убогость комнатки семьи Тилака со стерильной чистотой жилища– металлические тарелки аккуратно выставлены на полку, кровать тщательно заправлена лоскутным покрывалом, а на полу в качестве половиков расстелены мешки из-под сахара, отстиранные до снежной белизны.
Арендная плата за такой «дворец» составляла 600 рупий в месяц.
Когда через девять месяцев молодая семья пополнилась замечательной дочкой, Тилак с гордостью сообщил, что приобрёл керосинку. Для него это была такая же знаковая покупка, как для нас, например, новый мебельный гарнитур.
Сейчас дочке Тилака уже три годика, они переехали на другую квартиру, побольше и с электричеством, но хоромами и этот домик я бы тоже не назвал.
МЕЧТА ОБ УЛУЧШЕНИИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА НЕВЫПОЛНИМА
Кроме материальной поддержки семьи мистера Тилака, нами периодически предпринимались попытки изменить его социальный статус. У меня в службе была вакансия, и я был не против взять толкового водителя на должность архивариуса. В деньгах большого выигрыша этот пост непосредственно не даёт, но Тилак мог бы совмещать службу в офисе со своими шофёрскими обязанностями. И потом, в Индии клерк, даже самый мелкий, считается уже «белым воротничком», а шофёр, даже самый лучший – это всего лишь презренный пролетарий. Деление на морлоков и элоев здесь достаточно контрастное, переход из одной категории в другую сделать весьма сложно.
Но, как я уже говорил, бывшие советские не понимают здешних реалий и пытаются лезть в индийский монастырь со своим уставом.
Тилак был направлен нами на вечерние компьютерные курсы, которые успешно закончил, получив диплом-сертификат. Но, когда попытались мистера Тилака устроить в нашу фирму, натолкнулись на пассивное сопротивление индийцев. Тилак несколько дней посидел в офисе, явно тяготясь отчуждённым к нему отношением, и вздохнул с облегчением, вернувшись к баранке нашего Скорпиона.
Скоро наша станция будет построена, российские и украинские специалисты разъедутся по другим стройкам, а мистер Тилак останется искать новую работу. Его мечта – стать дальнобойщиком, гонять на изрисованном свастиками и звёздами Давида грузовике по бесконечным индийским дорогам, распугивая лежащих коров звуками клаксона.
Может быть, изредка в пути он будет вспоминать этих странных русских, встретившихся в его жизни (и подаривших ему мотоцикл)).
Надеюсь, он будет при этом улыбаться своей обычной застенчивой полуулыбкой.
