Зимовея
Благодарности (1848)
На сайте с: 05 сентября 2016 в
Пол: Женский
Россия
Познать Бога, понять Бога, запомнить и никогда не забывать!
Ну, вот я и открыла свой "Домик".
Муж, мы это знали, работал в больнице. Он оделся первым и вышел в общее «фойе» (туда, где мы проснулись). Внутри здания почти не было глухих стен, были либо стеклянные раздвижные двери, либо просто стены из толстого стекла на металлических направляющих. Лишь по периметру здание имело непрозрачные стены. Мне показалось, что они довольно тонкие, из оцинкованного железа, как у ангаров.
Я видела мужа через стеклянную дверь. Он оделся раньше меня, вышел в «фойе», встретил там «своего коллегу» в забавных охровых штанах, которому сказал шутливо: «Я всё своё состояние растратил на сельдерей!» «Коллега» очень странно, визгливо (но уморительно) засмеялся. Типа, шутку понял. Смысл шутки заключался в том, что «коллега» посоветовал моему мужу вложить куда-то свои сбережения. А так как муж — любитель поогородничать, то, мол, всё вложил в саженцы.
Я так и стояла в простыне. Потом муж ушёл работать. Я подошла к небольшой стеклянной витрине, на нескольких полках которой была разложена «моя» одежда. Я выбрала из нескольких вариантов чёрный бюстгальтер, чёрные кружевные трусики, светлые капроновые колготки, белый свитерок (что-то похожее у меня было очень давно) и какую-то юбку. Стала одеваться. Тут заметила, что рядом со мной находится молодая женщина. Она сидела в верхней одежде и смотрела на меня. Я слегка смутилась, но продолжила одеваться.
В комнату через открытую дверь влетел мяч, размером чуть больше грейпфрута. Но он не был вброшен, он висел в воздухе (вплыл). На мяче была изображена карта Земли (мяч-планета). На поверхности был чётко выбит рельеф (горы и возвышенности очень чётко выступали). Мяч висел в воздухе на уровне глаз. Медленно вращался, его можно было хорошо разглядеть. Потом плавно стал перемещаться влево. Я вытянула руки вперёд и сделала вид, что это я силой своих рук (ну, и мысли) веду мяч по воздуху. Это была игра. И я играла в неё не первый раз. Усмехнулась, как ребёнок. Обернувшись к молодой женщине, я сказала: «Мне так жаль, что я умею делать это по-настоящему! Но когда-нибудь я обязательно научусь!»
Тут в комнату вошла пожилая женщина. Внешне она была похожа на актрису Светлану Крючкову («Большая перемена», «Старший сын», «Старые клячи»)… Мяч последовал за ней.
И тут начинается самое непонятное.
Я знала, что эта пожилая женщина — учительница географии. Она работает на заводе по переработке нефти и газа, и работает именно учителем географии. Работники завода ходят к ней на уроки, чтобы точно знать, где искать ископаемые. Она показывала их на карте и на мяче-глобусе.
Я тоже работала на заводе, но не могу сообразить, кем. Я не была среди учеников географички (вернее, когда-то была, но очень давно, я прошла уже эту школу, эти занятия), но я очень уважала её и была ей благодарна.
И вот, вижу, что в том же помещении, где я одевалась, вдали, у окна, стоят несколько столов. Не то, что как в школьном классе, но для занятий по географии. На стене висит карта.
За столами сидят мужчины и женщины до 30 лет. Все очень взволнованы и находятся в предвкушении урока, которого с нетерпением ждут.
Молодая женщина (та, что смотрела, как я одеваюсь) тоже села за парту. Она была новенькой. Не разделась, как была — в верхней одежде. Она думала, что это всё несерьёзно, что она уже не в школе, что ей география ни к чему.
И тут географичка начала на неё ругаться отборнейшим матом! Она кричала, что здесь не место тому, кто не хочет получать знания, кто вообще ничего не хочет! Здесь, не место случайным людям! Девушка встала и хотела что-то ответить, что-то типа «Как Вы смеете на меня орать, ещё и матом!», но географичка так зыркнула на неё, что у девушки не нашлось слов, она, правда, что-то лепетала, что будет жаловаться начальству завода… Но тут я подошла к неё вплотную и сказала: «А ты, Ольга, не права! (откуда я знала, как её зовут?) Это великая женщина! Не смотри, что она так смачно выражается! Она самый лучший профессионал в своём деле! Ей позволительно! Ты просто этого ещё не знаешь!» И как и все ученики, сидящие за столами, я благоговейно посмотрела на Учительницу. Та уже успокоилась. И показывала на карте указкой какие-то месторождения нефти. Я вывела девушку из класса, сказала ей возвращаться сюда тогда, когда та будет действительно готова.
Потом я вернулась в «класс». Какие-то парни (их было трое или четверо, на вид — арабы), сидевшие за одним столом, пытались поймать мяч-глобус. Географичка ругала их громко. Они пытались, как и я, управлять мячом в воздухе. У них не получалось. И тут один (в отчаянии или сдуру) чем-то задел мяч (может, указкой). И мяч порвался. Длинный горизонтальный разрыв образовался в «северной» части глобуса (как если бы провели линию через северную часть Канады, Гренландии и России). Мяч получился будто с крышкой. Это просто взбесило географичку! Она махнула рукой, и мяч-глобус совсем развалился на несколько частей. Но из пустого центра мяча-глобуса вылетели два маленьких шарика-глобуса. Они были, как мячики для пинг-понга, лёгкие. И один из парней смог с ним совладать, мог управлять им. Второй шарик он, радостный, направил в мою сторону. Я подумала, что у меня не получится перехватить и управлять этим шариком-глобусом, как и мячом. Но шарик меня послушался. И я могла и мысленно, и руками управлять им. Я была очень счастлива!
Географичка посмотрела на нас ласково и с чувством выполненного долга! Потом резко поднялась со своего места и сказала мне идти за ней. Я поняла, что это наивысшая честь!
Мы вышли в общее «фойе». Свернули налево в широкий коридор с высоченным потолком — куполом. Это была заводская часть здания. Мы шли рука об руку. Географичка мне сказала несколько слов… Они, вроде как, ничего особого не значили, но я вдруг поняла, что она — самый главный человек на заводе, главнее всех директоров и начальников, поскольку их она тоже учила. Вообще, она тут так давно, что можно сказать, что завод принадлежит ей. И никто это не оспаривал. Зачем? Она не пользовалась благами, которые приносил завод. Но она навела тут свои порядки. В одном из проходных помещений были разбиты клумбы. Некоторые были огорожены деревянными «заборчиками» в 5 см высотой, некоторые просто имели форму. Все цветы были разными, с разными бутонами и цветками, но очень невысокие. Буквально «ковровые». Огромное количество фиалок и Анютиных глазок всех цветов и оттенков, крокусы, тюльпаны… И ещё куча, которых я в глаза не видела! Живое великолепие! За цветами ухаживали несколько женщин. И когда мы проходили мимо, как раз начался полив. Но заключался он в том, чтобы включить кран, из шланга вода растекалась по полу и клумбам. И заливала из полностью. Было очень красиво — цветы под идеально чистой водой. И мы шли прямо по цветам, прямо по воде. Не помню, была ли на мне обувь (на географичке были резиновые сапоги), но я будто босыми ногами ощущала прохладу воды и мягкость, нежность лепестков цветов. Мы шли по цветам, но не причиняли им никакого вреда. А впереди был огромный высоченный портал — выход (огромная стеклянная дверь, она была распахнута), и оттуда светило яркое солнце!
Милости прошу в гости!
И раз уж тема снов всем оказалась достаточна интересна...
Вот мои некоторые сны.
В стиле «сюрр».
Итак. Началось всё с того, что я вижу, как мы с мужем просыпаемся в каком-то общественном месте. Кажется, это была больница. Или место рядом с больницей. Мы лежали на кровати с белым постельным бельём (в реале у нас нет такого). Немного понежившись, мы встали, обернулись в белые, слегка смятые простыни, так как были голыми, и пошли в другое помещение, там мы должны были одеться. Здание, в котором мы были, было похоже на какой-то старинный вокзал с высоким сводчатым потолком. Внутри этого здания было много разных помещений, какие-то офисы и учреждения, больница и, как потом выяснилось, завод по переработке нефти и газа.
Итак. Началось всё с того, что я вижу, как мы с мужем просыпаемся в каком-то общественном месте. Кажется, это была больница. Или место рядом с больницей. Мы лежали на кровати с белым постельным бельём (в реале у нас нет такого). Немного понежившись, мы встали, обернулись в белые, слегка смятые простыни, так как были голыми, и пошли в другое помещение, там мы должны были одеться. Здание, в котором мы были, было похоже на какой-то старинный вокзал с высоким сводчатым потолком. Внутри этого здания было много разных помещений, какие-то офисы и учреждения, больница и, как потом выяснилось, завод по переработке нефти и газа.
Муж, мы это знали, работал в больнице. Он оделся первым и вышел в общее «фойе» (туда, где мы проснулись). Внутри здания почти не было глухих стен, были либо стеклянные раздвижные двери, либо просто стены из толстого стекла на металлических направляющих. Лишь по периметру здание имело непрозрачные стены. Мне показалось, что они довольно тонкие, из оцинкованного железа, как у ангаров.
Я видела мужа через стеклянную дверь. Он оделся раньше меня, вышел в «фойе», встретил там «своего коллегу» в забавных охровых штанах, которому сказал шутливо: «Я всё своё состояние растратил на сельдерей!» «Коллега» очень странно, визгливо (но уморительно) засмеялся. Типа, шутку понял. Смысл шутки заключался в том, что «коллега» посоветовал моему мужу вложить куда-то свои сбережения. А так как муж — любитель поогородничать, то, мол, всё вложил в саженцы.
Я так и стояла в простыне. Потом муж ушёл работать. Я подошла к небольшой стеклянной витрине, на нескольких полках которой была разложена «моя» одежда. Я выбрала из нескольких вариантов чёрный бюстгальтер, чёрные кружевные трусики, светлые капроновые колготки, белый свитерок (что-то похожее у меня было очень давно) и какую-то юбку. Стала одеваться. Тут заметила, что рядом со мной находится молодая женщина. Она сидела в верхней одежде и смотрела на меня. Я слегка смутилась, но продолжила одеваться.
В комнату через открытую дверь влетел мяч, размером чуть больше грейпфрута. Но он не был вброшен, он висел в воздухе (вплыл). На мяче была изображена карта Земли (мяч-планета). На поверхности был чётко выбит рельеф (горы и возвышенности очень чётко выступали). Мяч висел в воздухе на уровне глаз. Медленно вращался, его можно было хорошо разглядеть. Потом плавно стал перемещаться влево. Я вытянула руки вперёд и сделала вид, что это я силой своих рук (ну, и мысли) веду мяч по воздуху. Это была игра. И я играла в неё не первый раз. Усмехнулась, как ребёнок. Обернувшись к молодой женщине, я сказала: «Мне так жаль, что я умею делать это по-настоящему! Но когда-нибудь я обязательно научусь!»
Тут в комнату вошла пожилая женщина. Внешне она была похожа на актрису Светлану Крючкову («Большая перемена», «Старший сын», «Старые клячи»)… Мяч последовал за ней.
И тут начинается самое непонятное.
Я знала, что эта пожилая женщина — учительница географии. Она работает на заводе по переработке нефти и газа, и работает именно учителем географии. Работники завода ходят к ней на уроки, чтобы точно знать, где искать ископаемые. Она показывала их на карте и на мяче-глобусе.
Я тоже работала на заводе, но не могу сообразить, кем. Я не была среди учеников географички (вернее, когда-то была, но очень давно, я прошла уже эту школу, эти занятия), но я очень уважала её и была ей благодарна.
И вот, вижу, что в том же помещении, где я одевалась, вдали, у окна, стоят несколько столов. Не то, что как в школьном классе, но для занятий по географии. На стене висит карта.
За столами сидят мужчины и женщины до 30 лет. Все очень взволнованы и находятся в предвкушении урока, которого с нетерпением ждут.
Молодая женщина (та, что смотрела, как я одеваюсь) тоже села за парту. Она была новенькой. Не разделась, как была — в верхней одежде. Она думала, что это всё несерьёзно, что она уже не в школе, что ей география ни к чему.
И тут географичка начала на неё ругаться отборнейшим матом! Она кричала, что здесь не место тому, кто не хочет получать знания, кто вообще ничего не хочет! Здесь, не место случайным людям! Девушка встала и хотела что-то ответить, что-то типа «Как Вы смеете на меня орать, ещё и матом!», но географичка так зыркнула на неё, что у девушки не нашлось слов, она, правда, что-то лепетала, что будет жаловаться начальству завода… Но тут я подошла к неё вплотную и сказала: «А ты, Ольга, не права! (откуда я знала, как её зовут?) Это великая женщина! Не смотри, что она так смачно выражается! Она самый лучший профессионал в своём деле! Ей позволительно! Ты просто этого ещё не знаешь!» И как и все ученики, сидящие за столами, я благоговейно посмотрела на Учительницу. Та уже успокоилась. И показывала на карте указкой какие-то месторождения нефти. Я вывела девушку из класса, сказала ей возвращаться сюда тогда, когда та будет действительно готова.
Потом я вернулась в «класс». Какие-то парни (их было трое или четверо, на вид — арабы), сидевшие за одним столом, пытались поймать мяч-глобус. Географичка ругала их громко. Они пытались, как и я, управлять мячом в воздухе. У них не получалось. И тут один (в отчаянии или сдуру) чем-то задел мяч (может, указкой). И мяч порвался. Длинный горизонтальный разрыв образовался в «северной» части глобуса (как если бы провели линию через северную часть Канады, Гренландии и России). Мяч получился будто с крышкой. Это просто взбесило географичку! Она махнула рукой, и мяч-глобус совсем развалился на несколько частей. Но из пустого центра мяча-глобуса вылетели два маленьких шарика-глобуса. Они были, как мячики для пинг-понга, лёгкие. И один из парней смог с ним совладать, мог управлять им. Второй шарик он, радостный, направил в мою сторону. Я подумала, что у меня не получится перехватить и управлять этим шариком-глобусом, как и мячом. Но шарик меня послушался. И я могла и мысленно, и руками управлять им. Я была очень счастлива!
Географичка посмотрела на нас ласково и с чувством выполненного долга! Потом резко поднялась со своего места и сказала мне идти за ней. Я поняла, что это наивысшая честь!
Мы вышли в общее «фойе». Свернули налево в широкий коридор с высоченным потолком — куполом. Это была заводская часть здания. Мы шли рука об руку. Географичка мне сказала несколько слов… Они, вроде как, ничего особого не значили, но я вдруг поняла, что она — самый главный человек на заводе, главнее всех директоров и начальников, поскольку их она тоже учила. Вообще, она тут так давно, что можно сказать, что завод принадлежит ей. И никто это не оспаривал. Зачем? Она не пользовалась благами, которые приносил завод. Но она навела тут свои порядки. В одном из проходных помещений были разбиты клумбы. Некоторые были огорожены деревянными «заборчиками» в 5 см высотой, некоторые просто имели форму. Все цветы были разными, с разными бутонами и цветками, но очень невысокие. Буквально «ковровые». Огромное количество фиалок и Анютиных глазок всех цветов и оттенков, крокусы, тюльпаны… И ещё куча, которых я в глаза не видела! Живое великолепие! За цветами ухаживали несколько женщин. И когда мы проходили мимо, как раз начался полив. Но заключался он в том, чтобы включить кран, из шланга вода растекалась по полу и клумбам. И заливала из полностью. Было очень красиво — цветы под идеально чистой водой. И мы шли прямо по цветам, прямо по воде. Не помню, была ли на мне обувь (на географичке были резиновые сапоги), но я будто босыми ногами ощущала прохладу воды и мягкость, нежность лепестков цветов. Мы шли по цветам, но не причиняли им никакого вреда. А впереди был огромный высоченный портал — выход (огромная стеклянная дверь, она была распахнута), и оттуда светило яркое солнце!
