Джайпурские заметки

Я - зачитался! Магия слова. Браво!

Не знаю, как английскому, но русскому Вы своих учеников точно научите! Это дорогого стоит - такой Учитель. 

Отныне - Ваш фанат со своими спасибами.

Днем было солнечно и сухо, и когда над Джайпуром светится ярко-голубое небо с белыми пушистыми облаками, я больше не смотрю под ноги. Когда небо серое и льет дождь, нужно смотреть под ноги, чтобы не вляпаться в лужу. С солнцем и голубым небом все кажется ярче, даже деревья с розовыми цветами, окаймляющие дорогу перед школой. Сезон дождей заканчивался. У меня слегка поднялось настроение, когда я осознала, что все же не готова брать билет в Москву. Нет, нет, это было бы слишком поспешно. На закате снова пошел дождь. Я стояла и смотрела на ослепительно голубой просвет среди туч и ярко-зеленое футбольное поле. Стояла, пока не промокла насквозь. Зато я дышала. 

* * *

Да, за две недели в этом чужом городе я чуть было не приняла решение сбегать обратно. После всех своих путешествий я не могла и представить, что в Азии мне может быть так одиноко. Тогда я еще не успела познакомиться с ребятами из других стран, коих в Джайпуре живет очень много, и мне казалось, что никого, кроме индусов, здесь нет.

23 августа вечером, в очередной раз решив, что уезжаю в Москву, я поняла, что у меня осталось всего два уикенда, чтобы выжать что-то интересное из севера Индии, куда я когда-то так стремилась. Я взяла билеты в Агру на раннее утро субботы. Так как я брала их поздно вечером в пятницу, оставался только первый класс. 

Утром, 24 августа, переходя по мосту на вокзале к нужной платформе и наблюдая загорающийся рассвет с рюкзаком за плечами, впервые за столько дней я вдруг почувствовала, что все намного лучше, чем казалось до сих пор.
Первый класс AC - это значит, что ты едешь в почти, черт возьми, европейском поезде. Конечно, все старее и поезд не такой быстрый, но это были, наверное, самые комфортабельные три часа в Индии ever. А зеленые долины, луга, горы, холмы, стада коров и коз, небольшие храмы за окном навевали умиротворение.

Как говорят англичане, я "сделала" Тадж Махал на рассвете следующего дня. А в первый день просто слонялась по городу. 

Ах, Агра! Спасибо тебе! Ты вернула меня к жизни. 

Это обычный индийский туристический город. Просто он поменьше, почище, да и остановилась я совсем недалеко от центра. Сама улочка, где находился мой гестхаус, была довольно неприглядна, но за углом были кофейня и пиццерия, неизменно притягивавшие к себе туристов. В Индии не бывает идеальной чистоты, но и зловонные мусорные кучи тоже не попадаются на каждом шагу. С этим мне в особенности повезло в престижном районе Джайпура, Мансаровар, где я имею удовольствие проживать. Я гуляла по Агре, глазела на сувениры, покупала цветные штаны, пила соки и думала о том, что именно таким я представляла себе Джайпур. 

Тадж Махал выглядит как на открытках. Несмотря на то, что территория его велика и там было приятно находиться, рассказать об этом совершенно нечего. Тем не менее, я провела там два часа, любуясь дворцом и видом на реку, пока солнце не взошло совсем высоко и не начало припекать. 

В Тадж Махале и других исторических местах Раджастана я не раз встречала европейцев средних лет в компании индийского гида. Чаще это семейные пары, иногда со взрослыми детьми. Попадаются и тетеньки-подружки в возрасте, тоже с сопровождающим. Он водит их по какому-нибудь дворцу и рассказывает, какой здесь мрамор и кто расписывал стены. Я часто останавливалась и ловила отрывки этих экскурсий, но мне сразу становилось скучно. Здесь в Азии это кажется нелепым. Кажется, что они изучают эту страну для галочки. И еще - так, будто она мертва. Как будто они рассматривают ее под увеличительным стеклом в стерильном кабинете, не снимая перчаток. 

Есть в Агре замечательное место Акбар Томб, расположенное среди замечательных зеленых лужаек, на которых пасутся миниатюрные олени. Там есть даже пальмы, и так много цветущих розовых и желтых кустов, что солнечный воздух напоен сладким ароматом. С дворцом я расправилась быстро, но из парка не могла уйти часа два: все смотрела и смотрела на синее, зеленое, розовое и желтое, и дышала воздухом, которого так не хватает в Джайпуре. 

Рикша, который возил меня в несколько мест, сначала помалкивал, но постепенно разговорился, видимо, почувствовав себя моим личным водителем, и стал приставать с обычными расспросами и предложениями показать еще что-нибудь в городе. Остановившись у обочины, он показал мне, что с этого места виден издалека Тадж Махал. Когда я сфотографировала и поблагодарила его, он попросил сфотографироваться с ним, и я не отказалась. Но потом в голове у него, видимо, совсем помутилось от жары, и он сказал:

- Мейби кисс? 

Не устают удивлять, заразы. 

На одной из скамеечек у реки я встретила два замечательных заката, наблюдая за отблесками лучей на видимой белой стене Тадж Махала, за покачивающейся на воде лодкой и трепещущими на ветру листьями. Умиротворенная тишина нарушалась только звуком колокольчиков и гонга из храма рядом. Несколько обезьян настороженно поджидали, не появится ли у кого в руках еда. Вечерняя река казалась недвижимой. 

* * * 

Спустя два дня я уезжала из Агры. Рикша привез меня за 15 минут до поезда, и я понимала, что если поезд вдруг отправится вовремя, то надо спешить, ведь поезд еще нужно найти, как и вагон. Я проталкиваю себе путь плечами и локтями, спрашиваю несколько раз индусов, но они либо не понимают меня, либо просто не знают, где поезд на Джайпур. Вся покрытая испариной, крепко прижимая к себе сумку, сдергиваю с плеч липнущий к телу платок, и внезапно вижу лицо белого парня в толпе прямо перед собой. Обращаюсь к нему, как к спасению:

- Вы не знаете, где поезд на Джайпур? 

- Я, кажется, знаю. Клаудиа, тебе сказали, что это твой поезд?

 - он оборачивается к девушке, идущей позади него, и она устало мне улыбается: 

- Почти. Поезд на Джайпур приходит на эту платформу. После того, как уйдет этот. Он опаздывает. А ты тоже в Джайпур? Надолго? 

Мы сбрасываем рюкзаки на землю и останавливаемся. Какое счастье! Я жадно расспрашиваю их. Они оба путешествуют в одиночку и встретились друг с другом за десять минут до встречи со мной. Парня зовут Дэниэл, он из Ньюкастла, и на запястье у него татуировка Carpe Diem. Клаудиа из Копенгагена. Она ехала в Джайпур на два дня. Ее путешествие не так уж длинно - всего лишь двухмесячная прогулка по Индии в качестве каникул после окончания института. 

У Дэниэла планы были не так скромны. Он начал с Индии, совсем недавно, и собирается путешествовать по Азии до февраля. А в феврале, как нетрудно догадаться, он летит в Новую Зеландию. А дальше пока, само собой, неизвестно, ведь он имеет право работать там два года. Дэниэл ехал в Джодхпур, а в Джайпур собирался направиться спустя пару дней. Мы обменялись контактами и договорились повидаться. 

После этого, сев в поезд, я почувствовала себя совершенно счастливой.

 
* * * 

Я думала вот о чем. 

Это все-таки Азия. Моя Азия. 

В ней ведь уже было все то неотъемлемое, что всегда было в моей Азии, все то, что незаметно превратилось в символы: 

перевернутая луна
желто-черные птички
белые и розовые ароматные цветы
геккон на стене комнаты
безмозглые человечища
случайные знакомства
сезон дождей
мусумби джус и ноу-спайси, плиз

Странным образом Агра указала мне на то, что ошибок не бывает. Да, мне пришла в голову эта очень простая мысль. Ошибок не бывает. И исправить тоже ничего нельзя. И не надо. 

Стоит мне на мгновение представить свою московскую фирму, как я понимаю, что им кажется, что я уехала совсем недавно. Прошло всего три недели, а я прекрасно знаю, что такое три недели в Москве, когда ты погружен в рутину годами. 

Это - щелчок. Мгновение ока. Три одинаковых цикла с перерывами на погулять и выпить. 

А я здесь прожила еще одну маленькую жизнь, и мне кажется, что я покинула их невозможно давно. Я ничего не потеряла, только приобрела. Этот джайпурский опыт уникален. О таких местах помнят всю жизнь. 

* * *

Во вторник я встретилась с Клаудией.

Она изучала графический дизайн, и теперь с легким сердцем собиралась искать постоянную работу в Копенгагене: пока еще это ее не угнетает. Ей 25 лет, она только что закончила институт и опыта никакого не имеет. Работала она исключительно на shitty jobs, в основном официанткой. "Как все", - добавила она, - "Многие же так делают. Поработают где-нибудь после школы, попутешествуют, а потом уже в институт". 

Пора перестать сравнивать себя с другими. В мире есть абсолютно все. Разные люди, разные взгляды, разные установки на жизнь, и разные степени убежденности, что одна из этих установок непременно верна. Удивительно, что даже мне приходится напоминать себе об этом. 

28 августа 

Это был очередной выходной день. В среду. Воодушевленная Агрой, я отправилась посмотреть Нахаргат Форт, здесь в Джайпуре. 

Если не считать надоедливых индусов, это была замечательная поездка. Описанный в Википедии breathtaking view оказался в самом деле breathtaking. 

Я люблю бродить по стенам этих старых, иногда разрушенных, крепостей, куда-нибудь карабкаться, спрыгивать и снова забираться, изучая местность с разных точек. Там всегда гуляет ветер, а вокруг открывается очередная захватывающая панорама. Вид с Нахаргат форта открывается величественный, и Джайпур с высоты птичьего полета предстает разноцветным и вполне приятным городом, хоть и разбросанным в дичайшем беспорядке. А можно выглянуть из другого окошка, сесть, свесив ноги в пропасть и, дрожа от прохладного на закате ветра, бьющегося о каменные стены, смотреть на изгибы зеленых холмов и песчаных насыпей далеко внизу. 

* * * 

Когда я спускалась из форта, уже смеркалось. Двое проезжающих мимо индусов на байке предложили довезти меня вниз. Когда мы спустились в город, индус-водила спросил, куда мне нужно, и услышав, что мне ехать в Мансаровар, предложил подвезти и туда, на что я с удовольствием согласилась. Мы так и едем до самого Мансаровара втроем, и руки сводит от того, что неудобно держаться, но эта безумная, идиотическая страна, кажется, снова влилась в меня, и я больше не чувствую дискомфорта от всего этого вечного сумасшедшего переполоха вокруг.

Передозировки фортами не случилось даже несмотря на то, что на следующий день мы встретились с Дэниэлом и посмотрели еще один, находившийся рядом с Амбером. 

С Дэниэлом легко. Мы провели с ним почти весь день, и рассказали друг другу, наверное, максимум того, что могут рассказать люди за шесть часов первой в жизни встречи. 

Дэниэл закончил театральное училище в Лидсе, он - актер. Он не особенно рассказывал о своем опыте, возможно, у него его почти нет. Говорил, что играл в некоторых пьесах в Лидсе и Лондоне. Когда имеешь такую профессию, то не в ней богатого опыта спустя пару лет после окончания института - чуть более неловко, чем если речь идет о какой-то обычной специальности. Причины могут быть разными, но заморочки у всех одни и те же, и человек может втайне грызть себя за то, что у него недостаточно таланта. Поэтому я не стала наседать на него с вопросами об этом, к тому же он сказал, что следующее, за что он возьмется, это курсы преподавания английского языка как иностранного. 

Когда мы переписывались за день до встречи, я рассказала, что в моей школе есть Nischay classes, и он загорелся попробовать - но только на один день. Мы решили сказать директору, что он позже вернется и останется здесь на время: а то "попробовать" один раз - это как-то несерьезно. Наврав таким образом Суните, я договорилась об этом без проблем. 

Беря приступом очередной крутой поворот подъема на форт, мы заговорили о России. Он расспрашивал меня о Москве, но когда я спросила, хочет ли он приехать в Россию, он сказал: 

- Вообще хотел. Но мне не нравится, что в России геев преследуют по закону. Что ты об этом думаешь?

Я немного замешкалась, так как не думала об этом и в последнее время ничего не читала на эту тему, и сказала честно:

- Ты знаешь, я очень мало об этом знаю. Просто ни меня, ни моих друзей это не касается. Это, наверное, эгоистично, но это так. 

- Ну просто я гей, поэтому меня это касается, - он сделал паузу и посмотрел на меня, - Ты знала? 

Я слегка опешила. 

- Э-э-э, нет, не знала. How could I know? - спросила я, разумеется, не подав виду, что меня это поразило. 

- Из фейсбука. Там написано. 

- А, ок. Не обратила внимания. 

- Is it okay? - он все еще смотрел на меня внимательно. 

- Of course it is! - мне стало ужасно неловко, что он спросил об этом, и, наверное, я даже покраснела - какого черта! У меня и в мыслях не было думать о его ориентации. 

Я поймала себя на мысли, что стало чуток обидно за Россию. В конце концов, если бы Дэниэл стал рассказывать об этом в Индии, здесь это было бы воспринято еще хуже. Но, конечно, не стоит объяснять, почему России гомофобия менее простительна.  

* * * 

Когда я читала о Джайпуре, нагло бездельничая в московском офисе в ожидании отъезда, мне везде попадалась одна и та же картинка: дворец посреди зеркальной глади озера. 

И вот я в Джайпуре почти месяц. Мы с Дэниэлом, замученные достопримечательностями вконец, изнывающие от жары, стойко решаем выполнить последний пункт нашего плана и только потом ехать обедать. По пути в форт мы увидели этот самый дворец и спросили у водителям его название, чтобы на обратном пути остановиться там. 

Теперь мы, как истинные туристы, попросили водителя об этой остановке следующим образом: 

- Only 2 minutes, - сказал Дэниэл, - Just to take pictures. 

Мне стало невыносимо смешно. В Москве именно этот дворец на озере представлялся мне местом, куда я буду приходить отдыхать. Смотреть, созерцать. Читать книгу или слушать музыку, сидя на скамейке. 

И вот я здесь. Напротив дворца - душная, залитая солнцем набережная, вдоль которой мамы выгуливают детишек. Продают мороженое и воздушные шары. Есть и скамейки. Да только мы, уставшие и голодные, галопом скачем к парапету, делаем пару кадров и несемся обратно в тук-тук.

- В молл, - командует Дэниэл. 

Ему нужно было купить шорты, и мы решили поехать в какой-нибудь большой молл, чтобы там можно было и поесть, и по-быстрому зайти в магазин. Я знала только MGF, куда мы возили детей играть в видеоигры, а поесть там толком негде, только "ресторанный дворик" с жуткими пиццами и пастами, поэтому мы попытались объяснить водителю, что нам нужен большой торговый центр, и нам показалось, что он понял. 

Надо сказать, актерское мастерство Дэнни великолепно проявлялось в общении с индусами. Он мастерски посылал их куда подальше или заставлял делать то, что он говорит. Он очень хорошо владел голосом. Его слушались и переставали спорить и приставать. Он не церемонился и не старался быть вежливым с ними, что я заметила еще на вокзале в Агре. Когда мы стояли втроем, с Клаудией, какой-то индус не стесняясь пялился на нас, стоя буквально в шаге. Просто стоял и смотрел, как смотрят телевизор. Дэниэл передразнил его мимику, а потом так на него гаркнул, что тот не только отвернулся, но тут же подхватил сумку и отошел от нас на несколько шагов.
Не хуже получалось у него открещиваться и от любителей пофотографироваться с белыми, коих мы встречали на каждом шагу.Поразительный фетиш, который почти не проявился в Карнатаке и тем более в Гоа: все как один стремятся заиметь фото с белым, и это не зависит от материального положения или образования индуса. Заполучить номер телефона, встретиться, показать что-нибудь в своем городе - не менее заманчиво. 

Одна из типичных смс от индуса, которому я по какой-то причине дала номер телефона: 

- I am sorry friend... if you are getting disturbed... let me know... really I will never call you again. I just want ask that if you are free today evening... we will be going to visit some site seen in jaipur... and after that for a disco... in my car... i am waiting for your reply... 

Орфография и пунктуация сохранены. 

* * * 

Через некоторое время после фотосессии пресловутого дворца с озером мы с Дэниэлом осознали, что водила не назвал нам, в какой молл он нас везет. Мы просто ехали. Вперед. 

- Excuse me, - прокричал Дэнни в спину водителю, - Where are we going? 

Усатое лицо пробормотало в ответ что-то невнятное. 

- Что? Что ты сказал? - Дэниэл быстро начинал раздражаться, а меня почему-то разбирал смех. 

- Молл? - попыталась я прийти на помощь и нервному Дэниэлу, и обеспокоенному водиле. Тот оглянулся на меня с выражением понимания в глазах:

- Which mall? 

Тут мы оба начали истерически хохотать. 

- Хрен с ними, с шортами, поехали обедать, - сказал Дэнни. 

Мы проезжали по довольно приличной улице с ресторанчиками по обеим сторонам. 

- Давай тогда прямо здесь и выйдем, - говорю. 

- Давай! 

- Стоп, стоп, - кричим мы оба незадачливому водиле; выходим, расплачиваемся, и смотрим на вывески перед нами. 

- Пойдем сюда, - я указала на первый попавшийся ресторан. 

* * * 

Мы зашли и оглянулись по сторонам. За одним из столиков сидела смуглая симпатичная женщина. Завидев ее, Дэниэл восклицает:

- Лора!!! Привет! Куда ты пропала? 

- Дэниэл! Как я рада! Я потеряла телефон и не могла связаться с тобой!

Я смотрела на эту маленькую сценку из жизни бэкпэкеров, и сердце переполняла самая настоящая радость. Вот они, эти сюрпризы, вот они - совпадения, вот они - маленькие подарки судьбы, за которыми мы мчимся за тридевять земель, ради которых терпим неудобства, без которых никому даром не нужны были бы храмы, крепости и музеи. 

Лоре пора было уходить, и она оставила нас обедать вдвоем, но мы договорились, что встретимся втроем вечером и пойдем куда-нибудь выпить. 

* * * 

Позже я поняла еще одну вещь: только 24 августа я начала жить настоящим. До сих пор же, за исключением, может быть, первых двух-трех дней тотального охреневания, я жила исключительно будущим. Я пугала саму себя его бесперспективностью здесь, я угнетала себя его мрачностью там, в Москве, я находила время для сожалений и воспоминаний. Я жила чем угодно, но не настоящим, несмотря на то, что писала ежедневно эти длинные дневники.
Агра заставила меня дышать, а случайно встретившиеся люди напомнили о том, что мы живем в настоящем мгновении. Мы дышим, видим, слышим и чувствуем именно сейчас - а не прошлым летом и не будущей зимой. Стресс способен выделывать поразительные трюки с сознанием, которое становится беззащитным и гибким, идя на поводу у эмоций и полностью потакая им.

* * * 

Я нашла байкера, довезшего меня бесплатно до ресторана, который оказался закрыт. Дэниэл ждал меня один-одинешенек у входа: Лора заболела. Мы с трудом нашли место, где продавали алкоголь, и немедленно оказались под прицелом десятков пар черных глаз. Положение спас соседний отдельный зал, где была только пара из Англии с индийским гидом, который принимал активное участие в беседе. Они тут же с нами познакомились. Усатый гид явно кичился своими недюжинными познаниями в английском и сразу атаковал нас: 

- Are you two a couple? 

- No, we're friends, - хором ответили мы. 

- Why? 

Я затаила дыхание в ожидании ответа Дэнни: знала, что он не подведет. Он посмотрел на гида и с совершенно серьезным лицом сказал:

- Due to many reasons. 

* * * 

На следующий день Дэниэл явился в школу с похмелья. Когда я отчалила в Мансаровар в ночном тук-туке, они втроем отправились продолжать вечер с ящиком пива к нему на веранду. 

Когда они обсуждали географию Англии, Дэниэл спросил меня:

- Вот ты раньше слышала про Ньюкастл? 

- Да, - ответила я. 

- Лидс? Бирмингем? Брайтон? - он перечислил еще несколько городов, и на все вопросы моим ответом было "да". 

- А ты знаешь Эксетер? 

- Да, - честно сказала я, не сразу, однако, вспомнив, с чем у меня ассоциируется этот город.

- Wow! - воскликнула англичанка Соня, - Ты слышала про Эксетер? 

- Черт! - хлопнул рукой по столу Дэниэл, - ты испортила всю шутку! 

- Ребята, я слышала даже про Лайм-Риджис, - засмеялась я. - Просто я встречала много англичан из разных мест.

- Все равно, - горячился Дэнни, - Эксетер - это такая дыра! 

- Лайм-Риджис, по-моему, еще меньше - заметил Джон, называвший себя "London cockney". 

Лайм-Риджис. Джо, Аарон, Марк, Аарон - люди, прошедшие с нами половину прошлогоднего путешествия. Крошечный уютный Лайм-Риджис, в изумительные декорации которого Фаулз некогда поместил драматическую историю "Любовницы французского лейтенанта" - увижу ли я когда-нибудь это своими глазами? В Эксетере родился и вырос Джек. Брайтон - оттуда родом Ли Бэтчелор, создатель космической музыки, с которым вряд ли я теперь так скоро погуляю по Москве. Ланкастер - там семья ждет Эндрю. Эссекс - там Ким подцепила свой смешной акцент. В Глостешир вернется когда-нибудь из Новой Зеландии Керри. А где-то в огромном Лондоне теперь снова ходит на работу Кира, но у нее по-прежнему есть татуировка "happy to be here" - такая же, как у нас. Многонациональный Лондон - это родной город для многих других моих друзей, а также временное место жительства бесчисленных австралийцев, подрабатывающих барменами, один из которых - Крис. 

* * * 

Дэниэл стойко провел три урока в Nischay classes, упорно пытаясь научить девочек хотя бы правильно писать и говорить фразы what is your name и my name is... По его просьбе я пришла в середине занятий и сфотографировала его у доски.

Так как Суните пришлось сказать, что позже он останется здесь на некоторое время, она подошла к делу со всей серьезностью. Полчаса беседовала с ним, а потом попросила меня показать ему школу, познакомить со всеми, кто встретится по пути, и сводить на обед.

Мы направились прямиком в столовую, а после обеда вышли на залитое палящим солнцем футбольное поле, откуда открывался обзор на всю территорию. Жара стояла нещадная, и если даже меня клонило в сон, то Дэнни и подавно. 

- Вот школа, вот хостел, там бассейн, а вот там блок, где твои Nischay занимаются, - сказала я. - Ну что, хочешь куда-нибудь?

- Нет, - честно ответил Дэниэл. - У нас еще два часа до моих уроков? Идем к тебе. 

Таким вот образом я показала ему школу, после чего мы пошли ко мне и проспали целый час. 

* * *

Следующей ночью у меня был поезд в Джодхпур. Я хотела с пользой провести свои последние выходные в Индии. Дэниэл предложил мне оставить вещи у него с вечера, поужинать, сходить в кино и поспать немного перед поездом. От его гестхауса до вокзала можно было дойти пешком за пятнадцать минут, и он вызвался меня проводить. 

Это был мой первый поход в индийское кино!

Кинотеатр Raj Mandir очень популярен. Фильм в нем идет, как правило, один. Тогда показывали "Ченнай экспресс" - новейшая индийская веселуха, о которой я успела прочитать в дорожном журнале по пути в Агру. 

Внутри кинотеатр похож скорее на оперу в миниатюре. Лестницы, ковровые дорожки, помпезные люстры. Толпы индусов, выглядящих так торжественно, будто они и вправду пришли в оперный театр. 

Там я почувствовала, что значит быть звездой. 

Нас с Дэниэлом атаковали - мы были буквально окружены. Целые семьи с детьми, мужья, жены, бабушки с дедушками - все жаждали с нами сфотографироваться. Пока мы фотографировались с какой-нибудь одной семьей, другие не теряли времени даром, и вспышки ослепляли нас со всех сторон. Именно такие видео показывают с церемоний вручения каких-нибудь кинопремий. 

Один из этих охотников за белыми в кинотеатре пристроился рядом со мной и, потянувшись ко мне рукой, спросил: 

- Can I? 

- Oh, please don't... - начала я,  делая оборонительный жест. 

- No, sir! You can't! - рявкнул Дэниэл и положил мне на плечо свою ручищу, отгораживая меня от индуса. 

- Oh sorry, sorry!
- Sometimes I really hate them, - шепнул он мне. 

* * * 

За трехчасовой сеанс нами было выпито два литра дешевого рома с колой, смешанного традиционно прямо в пластиковых бутылках. Кстати у них есть перерыв - ну ни дать ни взять театр. 

После фильма состояние у нас было то, что называется "недоперепил", и мы попытались найти еще алкоголь, но это, увы, оказалось невозможно, и мы поехали спать. Водила тук-тука привез нас в какое-то сомнительное заведение, где продавалось пиво, и там нам объяснили, что сейчас мы нигде не купим ничего крепче.

На "Ченнай Экспресс" я в полной мере осознала всю колоссальность идиотизма индийского кино. 

Кажется, это второй индийский фильм, который я посмотрела целиком. Первый был точно такой же, как "Ченнай Экспресс". 

Есть некий индийский режиссер. Он выглядит вполне себе по-европейки - я ведь читала интервью с ним в журнале и видела фото - и, конечно, хорошо говорит по-английски. Образован, современен, из хорошей семьи и все такое. Вот он снимает кино: ему выделили для этого средства, у него есть красивые актеры, ну и там техника - все, что нужно. 

Нет только одного - мозгов. 

Такие примерно мысли текли у меня в голове во время показа. 

ПОЧЕМУ индусы на протяжении стольких лет снимают в своем Болливуде одно и то же яркое, цветастое, бездарное, бессмысленное кино, даже не пытаясь изменить что-то хотя бы чуть-чуть?

Мне стало интересно, чему учат на индийских режиссерских факультетах. И изучают ли они мировую историю кино. Если они ее изучают, то как же так? Как же так, мысленно спрашивала я Годара, Трюффо, Лелуша, Вендерса, Тарковского, Бертолуччи, Висконти, Феллини, и многих-многих других. =)) Как же так? 

На этом лучше остановиться, так как можно очень долго рассказывать о том, как чудовищно все это выглядит - да вы и сами знаете. 

* * *

Индусы в кинотеатре ведут себя как индусы. Кто-то припер в зал маленького ребенка, и тот полфильма орал, пока его не вынесли. В зале шумно, многие разговаривают чуть ли не в полный голос. На происходящее в фильме реагируют так же живо: ржут, свистят, выкрикивают что-то, когда особенно довольны репликой, и периодически аплодируют. Жрут все тоже очень много, а урн, конечно, нет, и когда в перерыве включают свет, в зале уже царит невообразимый свинарник. Каждый что-нибудь да оставил на своем сидении и еще вдобавок бросил под него на пол. 

Во второй половине фильма мы с Дэниэлом уже полулежа в креслах разговариваем вполголоса о кино, и я высказываю ему все то, что написала выше. Он говорит:

- Иногда кажется, что они совершенно пусты внутри.

Кстати мы смотрели фильм на хинди. Дело в том, что там и без перевода все ясно - настолько примитивен сюжет и выразительна мимика актеров. А еще некоторые фразы и отдельные слова они произносят по-английски. 

Именно тогда, во второй половине этого киношедевра, когда начались романтические кадры закатов на пляже в Гоа, меня вдруг накрыло ощущением, что я не хочу уезжать. Я немедленно сообщила об этом Дэниэлу. Он расхохотался и обнял меня: 

- По-моему ты пьяна. 

- А по-моему нет. Я хочу на море. Знаешь, сколько я не видела моря? - я задумалась, - Четыре месяца, - несколько разочарованно сказала я, сосчитав.
Четыре месяца! Чуть больше длилось мое зимнее путешествие по Азии. А теперь столько же прошло со времени его окончания. И я снова в Азии. Но кажется, что моря я не видела уже вечность. 

* * * 

Измотанные бесплодными поисками алкоголя после кино, мы рухнули на кровать, едва зайдя в номер. Помню, что ответственный Дэниэл, спросил меня, на сколько заводить будильник, я что-то ответила ему, и, не приходя в сознание, попросила потушить свет. Вставать нужно было в 2-30. Провожание и прощание слились в какой-то туман. Мы проснулись и собрались молча, в голове у меня гудело, и идя рядом с ним по пустынной ночной улице, я вдруг задалась вопросом: а в каком я городе? Впервые в Джайпуре я спала не у себя дома, а после такого сна ясно мыслить невозможно. Я поймала себя на том, что несколько удивилась, увидев уже знакомый мне вокзал, и только тогда точно поняла: да, я все еще в Джайпуре. Просто Дэниэл сюда приехал, и я была у него. Он проводил меня до вагона, мы крепко обнялись на прощание, и я подумала: вот и все, еще один человек из Англии в фейсбуке, которого я, может быть, не увижу больше никогда.

 
 

на соседнем сайте ты без скай на конце? думаю, да, слишком много совпадений)

оборвала твой джайпурский телефон во второй пол. янв., ты номер писала в открытом доступе. Хозяин геста с телефоном не расставался, вдруг перезвонишь)) Не судьба, увы.. правда, позднее дошло, что можно было написать в личку.

О, с каким бы удовольствием погуляла бы с тобой по джайпурским фортам)

Дымный запах в воздухе от костров,
С неба смотрит пристально тишина,
Я тебе не могу не писать стихов,
Когда в дождь опять остаюсь одна.

Беглецы от рабства не станут врать,
В сердце чуть теплеет от их речей,
Здесь уже легко ничего не ждать,
Когда знаешь, что значит сезон дождей. 

Под тропическим ливнем тобой дышать,
В облаках рисуя твои черты,
Мне хотя бы раз в жизни лечь засыпать,
Зная точно, что завтра здесь будешь ты.

Ты сюда не вернешься, не нужно лгать,
Потакая безвольно самой себе.
Только Азия будет тебя вспоминать,
Беззаветно преданная тебе.

Я примеривала на себя жизненный опыт  fragile_sky и поняла, что мне слабо. И я уде писала,что нам трудно растворился в Индии, мы как масло и вода, не смешиваемся в ней и не растворяемся. Надо изменить свою личную химию, чтобы это произошло.

Но такие переживания, как и любые другие переживания, запускают личные метаморфозы, особенно у таких по этических натур, как топикстартер. И тогда появляются такие вот пронзительные строки. 

У меня пока такой период, что я без Индии скучаю, а в ней устаю... от нее самой. И уезжаю домой... скучать)

Не бросайте помидорами ))) 

В конце августа я вдохновлялась дневниками и письмами Ван Гона и ироничными заметками Хемингуэя о писательстве. И да, думала я, если ты намерен идеально писать, то первое, что следует сделать - застрелиться. Это верно он подметил. Самый простой выход. 

А потом наступил сентябрь. 

Я провела два дня в Джодхпуре - голубом городе на холмах. Улочки его стремились то вверх, то вниз, как в Лиссабоне. Совсем рядом была пустыня. Из ресторана на крыше гестхауса открывался вид на голубые крыши, а прямо напротив находился старинный форт. 

Главное развлечение для туристов в Джодхпуре - ночевка в пустыне. Костры, верблюды. Мне не хотелось делать этого одной, и я ограничилась городом, крепостями, туристическими и заброшенными. Мне казалось, что я еще вернусь сюда не раз и побываю в пустыне. 

Ах да. Ведь именно в Джодхпуре я утвердилась в решении не улетать. Передо мной словно распахнулась дверь в новое, лучистое пространство: я снова была счастлива в Индии и впереди сладко замерцали долгие месяцы здесь - и планы, мечты, задумки. 

Стены моей веранды были выкрашены в ярко-синий цвет и разрисованы индийскими сюжетами. Там были качели, раскачиваясь на которых, можно было долго наблюдать, как мальчишки на соседней крыше запускают в небо воздушного змея на закате. Сидя на разноцветных подушках у низкого столика я пила чай и читала Хемингуэя. 

Там я познакомилась с рыжей голубоглазой американкой Блэр. Мы позавтракали вместе, и она уехала, но мы должны были увидеться в Джайпуре. У Блэр в планах была Москва, и я воодушевленно пообещала рассказать ей о своем городе. 

Это было здесь, в Джодхпуре. По-детски раскачиваясь на качелях, я позвонила своей лучшей подруге, моей любимой девочке, ждавшей от меня ответа насчет моих планов. Ей первой я и сказала вслух:

- Вера, я решила остаться. 

* * * 

Мы дважды встречались с испанкой Лорой, подругой Дэниэла. Каждый раз я приезжала все в тот же гестхаус, где жил Дэниэл - она переехала туда по его совету. 

Лора познакомила меня с бразильцем Тьего, который живет в Австралии. Сама Лора живет на Бали. В Джайпуре она покупала украшения для продажи и училась делать их сама. На той же веранде я познакомилась с русским мальчиком Сережей, который работал гидом во Вьетнаме, и с тремя веселыми смешливыми англичанками. Две из них выглядели как сестры и как настоящие британки: светлые, голубоглазые. Третья - смуглая, жгучая черноглазая брюнетка - явно неевропейских кровей. После ужина меня провожали на тук-тук до Мансаровара все вшестером, хотя я почти весь вечер проболтала с Сережей. 

Мы оба заметили, что очень странно рассказывать все это (как долго я здесь, куда потом, как долго путешествую, чем занимаюсь, где была) на русском. Мы от этого отвыкли.
Сережа был высок и худощав, со светлыми волосами и голубыми глазами, увлекался сыроедением и йогой и был словно слегка оторван от всего земного, с тихим голосом и мягкими манерами спокойно принимающего всё человека. Во Вьетнаме он работал нелегально, хотя начинал несколько лет назад, как ни странно, с одной весьма широко известно турфирмы, откуда я некогда сбежала спустя три дня. Такова оказалась моя попытка пойти в менеджеры по туризму. Он рассказал мне, каково работать в Турции "встречальщиком", когда ты вынужден носить униформу и ехать в аэропорт в любое время суток, иногда с трудом находя время перекусить. Начальники-турки иногда могли внезапно дать задание срочно продать какую-нибудь завалявшуюся горящую путевку, хотя в его обязанности это не входило: у тебя же, мол, в России знакомых полно. Садись за компьютер и вперед. Стоит ли говорить о том, что моря такой работник практически не видит. Через пару сезонов, поработав еще в Паттайе, где, кстати, было все же получше, чем в Турции, он уехал во Вьетнам уже самостоятельно. 

* * * 

Заговорив с Лорой и Тьего о помешанности индусов на белых, мы перешли к тому, какими они считают нас распущенными и развратными. Я рассказала им свою любимую историю про Эколодж, когда из-за дождей мы не могли переселиться в бамбуковые домики, и спали втроем на одной кровати в доме Шивананда: я, Сережа и Алена. Спустя пару дней Шивананд не выдержал и, поддавшись раздиравшему его любопытству, спросил Алену, когда она первая спустилась на завтрак: 

- Are you three lovers?

- No, Sergey and Masha are lovers. I'm not with them. My bf is in Russia, - объяснила Алена. 

Думаю, что его это хоть и успокоило, но ненадолго, потому что через месяц вместо Аленкиного бойфренда к нам приехал еще один наш друг и поселился с ней в одном домике. Он спал на крыше, но судя по глазам Шивананда, он был уверен, что и он тоже ее любовник. Но, думаю, апофеозом стал приезд еще и его девушки с дочкой. 

Впрочем, посмеявшись над всем этим, Лора и Тьего единогласно заявили, что это еще ничего. Когда индусы видят такие переплетения отношений, это они еще как-то могут уложить в своих черных головах. Мужья, жены, любовники - все это долгосрочные отношения. Дикостью в полном смысле слова для них является просто секс, "без обязательств". Ну или просто свободные отношения на время, без будущего. 

- Я пыталась объяснить им, что в их обществе сексу придают слишком много значения, - уверенно говорила Лора, - я пыталась объяснить, что прежде всего это всего лишь физиология. You're having food - you feel good, you're having sex - you feel good, that's how it is. 

Я отметила про себя, глядя на согласно кивающего Тьего, что из моих русских друзей (не говоря уже о старшем поколении), мало кто полностью поддержал бы Лорины слова. Да и вообще у нас такое по сути редкость. Как правило, хотя бы один из такой "пары" пытается найти в этом всем смысл. Второй вариант - шовинистический. Русские мужчины очень часто считают, что только мужчина может так относиться к сексу. Если же к этому так относится женщина, то это называется уже по-другому. К сожалению, у нас такая точка зрения распространена очень широко. 

Я вспомнила одну из ночей в Камбодже, когда мы с Крисом шли после вечеринки. Возле гестхауса мы поравнялись с высокой блондинкой, которую я видела в одном из баров, где мы все тусовались. Крис окликнул ее:

- Are you going home? Alone? What happened? 

- Да, да, - кивал Тьего. - Однажды мы познакомились с девушкой, здесь, в Индии, и пару вечеров подряд ужинали у меня на террасе. В гестхаусе ее запомнили. На третий день она осталась у меня ночевать. Утром, когда она уехала, ко мне подошел индус и сказал: "Френд, как тебе это удалось?", "В смысле?" - спросил я. "Ну, как тебе удалось заставить ее с тобой спать?" 

- I think they called you "sex king" after that, - расхохоталась Лора. 

Увы, так называемая нравственность индусов, а точнее ее маска, фальшивка, приводит к неутешительным результатам. Индийские парни смотрят голодными глазами на любую, случаев изнасилований масса, и каждый первый хочет что-нибудь урвать себе от тебя: номер телефона, сфоткаться, прикоснуться... В глазах одна слащавая похоть, неумело прикрываемая вежливостью и искренним желанием помочь. Когда работают инстинкты, то мозг у них отказывает настолько, что они не в состоянии понять, что с ними не хотят иметь дела, не будут фоткаться, не дадут номер телефона и никуда с ними не поедут - и долбят до последнего. А в одиночестве, особенно вечером, рискуешь нарваться на приставания уже в открытую. Многие, может быть, не согласятся с моим тоном и будут рассказывать о другом менталитете. Но почему-то меня абсолютно не трогает, что у них другой менталитет, когда речь идет о правах женщин и отношении к ним. В конце концов индийским женщинам с тем же самым менталитетом от их латентной озабоченности достается порой не меньше, чем белым. Такие дела.

правда, это довольно специфические мои стихи, потому здесь их не публикую. Фанатская любовь. =)