Моя Индия 60-х

«– Наверно, вы тоже заметили, что многие индусы очень любят простоквашу,  разбавленную водой.  Они считают,  что в жаркую погоду это лучший напиток. Но готовят и продают его шудры. Брахманов, которые с удовольствием пьют этот напиток, упрекают в том, что, принимая напиток от шудр, они тем самым оскверняют себя. На что брахманы отвечают, что напиток содержит молоко, а молоко священной коровы очищает все от любой скверны.

- Хитрые, черти, - заметил Липовцев.

- Действительно, хитрые. В народе многими столетиями насаждалась и сейчас насаждается вера в то, что брахманы обладают чудодейственной силой и могут заставить даже богов поступать согласно их указаниям;  а те брахманы, кто в течение длительного времени вел жизнь аскета и истязал тело, становились святыми и часто обретали  могущество  большее,  чем  у  богов.  Настолько большее, что боги, будучи запуганы их страшными проклятьями, спешат выполнить все их требования. Брахманов в Индии много, но всяких церемоний и обрядов еще больше, поэтому живут они, можно сказать, припеваючи. За жадность некоторых из них, мошенничество и коварство народ их презирает, высмеивает,  но слушается,  опасаясь  их  проклятий…  У русских тоже существует множество сказок, где высмеиваются недостатки этого сословия.

…

«Однажды четыре брахмана вышли каждый из своей деревни, чтобы принять участие в празднике Самарадханам, великом празднике в честь всех брахманов. Так случилось, что на дороге они встретились и решили продолжить свой дальнейший путь вместе. В пути им повстречался солдат, который шел в обратном направлении. Он их поприветствовал. Так, как обычно приветствуют брахманов. То есть, сложил ладони рук, поднес их ко лбу и сказал: «С почтением приветствую вас, мой господин!». На что все брахманы ответили в один голос: «Прими наше благословение!».

Потом  им  встретился  колодец.  Они  попили  воды  и  сели  отдохнуть под ближайшим деревом.

От нечего делать один из них сказал:  «Согласитесь, что солдат, которого мы встретили, исключительно вежливый и проницательный человек.  Видели,  как  из  всех  нас  он  выделил  меня  и  как вежливо приветствовал меня?».

«Не тебя, - сказал второй, сидящий рядом, - а меня!».

«Вы оба ошибаетесь, - сказал третий. – Могу заверить вас, что его приветствие предназначалось мне одному. Свидетельством этому  является  его  взгляд,  который  он  бросил  на  меня,  когда  произносил свое приветствие».

«Все было абсолютно не так, - возразил четвертый. - Это меня он приветствовал, иначе почему я ответил ему».

Они стали спорить так горячо,  что дело чуть не дошло до кулаков.  Наконец, один из них,  менее глупый,  предложил:  «Давайте мы у самого солдата спросим. Он, правда, уже далеко, но мы его догоним, если побежим быстро».

Пустились вдогонку. Наконец, догнали солдата и задали ему свой вопрос. Тот оглядел их, понял, с кем имеет дело, и ответил, что свое приветствие он адресовал самому глупому из четверых. Повернулся и пошел своей дорогой.

Брахманы тоже продолжили свой путь. Какое-то время они шли молча, но ответ солдата так врезался им в голову, что они опять затеяли спор.  На этот раз заспорили о том, кого из них солдат удостоил чести быть названным самым глупым На это претендовали все они, поэтому снова дело дошло чуть ли не до драки. Наконец, наименее глупый из них предложил:  «Вон показалась деревня.  Давайте представимся деревенскому совету и попросим его рассудить нас».  Согласились, вошли в деревню.

Деревенский  совет  только  что  закончил  обсуждение  всех  важных вопросов и охотно согласился выслушать пришельцев.  Попросили одного из четверых рассказать, в чем дело. Тот рассказал.  Председатель  совета,  обладавший  чувством  юмора,  тоже  понял, с кем они имеют дело, и попросил каждого из них привести такой пример из своей жизни, который неопровержимо доказывал бы,  что  он  действительно  имеет  право  претендовать  на  звание самого глупого из четверых.

Брахманы согласились, и первый из них стал рассказывать о самом глупом поступке, который он совершил в своей жизни до сего времени.

«Вы видите, как бедно я одет. Так было не всегда. Несколько лет  тому  назад  богатый  торговец  подарил  мне  для  одежды  два куска прекраснейшей ткани. Я показывал их своим друзьям, и они тоже пришли в восхищение. Один из них сказал даже, что такую ткань может получить только человек, который в предыдущей жизни  совершил  много  добрых  дел.  Перед  тем,  как  надеть  эту одежду, я, согласно нашему обычаю, постирал оба куска ткани, чтобы очистить ее от скверны, которую могли оставить на ней ткач и торговец.  Не успел я прикрепить концы кусков к веткам двух деревьев, как под ними вдруг пробежала собака. Ее я увидел, когда она была уже далеко. Я не знал, задела ли она мою ткань и осквернила ли ее или нет. И решил удостовериться. Встал на четвереньки так, чтобы соответствовать росту собаки, и в таком положении прополз под ней. «Коснулся я ткани или нет?» - спросил я у своих детей, которые с любопытством наблюдали за мной. «Нет», - ответили они. От радости я даже подпрыгнул. А потом пришла вдруг мысль,  что  собака  могла  задеть  мою  ткань  хвостом.  Чтобы  это проверить, я взял серп, перевернул его, прикрепил к спине, встал на четвереньки и снова прополз под тканью, приказав перед этим детям внимательно следить за серпом: коснется он ткани или нет. «Коснулся! Коснулся!» - закричали они. А я, будучи убежден, что хвост собаки тоже коснулся ткани, пришел в такую ярость, что в клочья изодрал оба куска. Случай этот тут же стал известен во всей округе, и меня с той поры все стали считать дураком. «Ты что, не мог второй раз постирать ткань, если решил, что собака осквернила ее?! Только идиот может совершить такой поступок!» - ругали друзья. С тех пор никто не дарил мне больше одежды. «Зачем? Чтобы ты снова изорвал ее?» - говорили они.  Вот с тех пор я в лохмотьях и хожу».

«А  ты  можешь  показать  нам,  как  ты  проползал  под  своей тканью?» - спросил председатель.  «Конечно!» - с готовностью согласился брахман. Встал на четвереньки и в таком положении пробежал вокруг сидящих членов совета два или три раза. «Достаточно! Вполне достаточно! - закричал председатель. - То, что ты рассказал, говорит в твою пользу, но послушаем других».   (Из книги отца).

«Однажды  мне  захотелось  хорошо  выглядеть  на  празднике Самарадханам.  Я  позвал  цирюльника  и  велел  ему  побрить мне голову и подбородок. Когда он закончил, я попросил жену дать ему за работу одну медную монету. Но по ошибке жена дала ему не одну,  а  две  монеты.  Я,  конечно,  потребовал,  чтобы  цирюльник вернул мне лишнюю монету, а он - ни в какую. Мы долго спорили, а потом цирюльник смиренно сказал, что есть только один способ разрешить наш спор. За эту монету он готов побрить голову и моей жене. Я подумал, подумал и согласился. Предложение цирюльника могло, действительно, положить конец спору к нашему взаимному удовлетворению. Я предпочел видеть свою жену бритой, чем отдавать цирюльнику деньги, которые он не заслужил.

Жена, услышав о нашей договоренности, бросилась было бежать, но я схватил ее и силой удерживал, пока цирюльник брил ей голову. Жена кричала, плакала, но вырваться так и не смогла. От стыда она потом спряталась и не выходила из дома. А я молчал. Но негодяй цирюльник рассказал об этом случае не только моей матери, которая пришла в ярость, когда увидела мою жену с бритой головой, но и всем, кого бы он ни повстречал. Я сразу же стал всеобщим посмешищем, а вскоре  слух  об  этом  дошел  и  до  родителей  жены.  Они  тут  же поспешили к нам, чтобы узнать из первых рук, что произошло. А когда увидели дочь, то подняли невероятный скандал, забрали дочь и увезли с собой. Причем старались ехать по ночам, чтобы уберечь ее от чужих глаз.

Четыре года они держали дочь у себя и только потом вернули ее мне. На праздник я тогда не попал, а приятели, с которыми я встретился уже на следующем празднике и которые знали о моем поступке, обозвали меня величайшим из дураков, каких они когда-либо видели. Думаю, они правы, и думаю, что моя глупость намного превосходит ту, которую поведал вам предыдущий брахман».

Члены совета согласились, что случай был из ряда вон выходящий, но решили послушать третьего брахмана».     (Из книги отца).