На следующий день меня снова привели на допрос.
- У нас к вам очень серьезные вопросы. Теперь мы хотим знать, что является ключом для кодов для расшифровки ваших книжных текстов.
- Я не знаю ключ. Я просто нес сообщения для агента ЦРУ, которого должен был встретить в пещерах в Хатанге.
- Кто лидер Британской коммунистической партии?
Я на секунду задумался и ответил:
- Гарри Поллит.
К моему изумлению, весь комитет начал скандировать "Arreepollit, Arrip-pollit," и их лица расплылись в улыбках. Я вздохнул с облегчением, потому что не был уверен в своих фактах.
- Кто лидер ЦРУ?"
- Тот же человек, о котором я говорил раньше," - сказал я, - Аллен Даллес.
- То, что ты говоришь, это ложь! Джон Фостер Даллсз - лидер американской разведки, он так же контролирует шпионскую деятельность на Индостане.
- Вряд ли,- ответил я, - Индия - независимая страна. Американцы не имеют права голоса во внешней политике Индии, и они никоим образом не контролируют секретную службу Индии.
- Опять врёшь, - крикнул Смузи. "Премьер-министр Индостана Неру - американский пёс.
Я не мог поверить своим ушам.
- Но Китай и Индия подписали договор в прошлом году. Переговоры велись между вашим министром иностранных дел Чоу Эн-Лаем и индийским Кришной Меноном.
- Часть того, что ты говоришь - правда. Кришна Менон - настоящий друг коммунистического Китая. Он антиколониалист и антиимпериалист, как и коммунистический Китай. Но Неру попал под влияние западных империалистов.
- Теперь мы хотим спросить вас о баллонах урана 235. Мы контактировали с нашим начальством в Китае, и они говорят, что баллоны, наполненные ураном 235, не могли служить какой-либо полезной цели. Может баллоны содержали что-то еще, а также уран 235, и что вы скрываете эту информацию от нас?
Я должен был думать быстро.
- Вы же знаете, - сказал я, - что уран 235 является источником энергии? 'У вас огромная армия в Тибете. У вас есть самолеты, летающие в Тибет и из него. У вас есть то, что вы считаете секретными базами. Теперь ничего не секретно. Я однажды выпивал с одним из ученых, которые работали над тем устройством, которое сейчас лежит на вершине горы Эверест. Между бокалами он рассказал мне немного о том, что происходит. Электрические батареи имеют короткий срок службы. Американцы изобрели систему, при которой электрический ток с низким энергопотреблением, необходимый для мощных дальнобойных устройств. Он может подаваться от небольшого генератора, который питается Ураном 235. Видите ли, Уран 235 - не самая важная часть этого пакета электроники Эда Хиллари и Тензинга, оставленных на вершине Эвереста. Это просто источник энергии.
Мальчики из Гартока выглядели чрезвычайно серьезными. Наконец, эта хладнокровная дьявольская англо-американская шпионская операция должна была быть раскрыта!
- Каков диапазон этой машины?
- Я не ученый, я инженер. Я не знаю технологии, я просто знаю, что она может сделать.
- Продолжайте! Что это может сделать?
- Ну, для начала, он может записать угол, а также пеленг и высоту и точное положение каждого китайского самолета, летящего в его пределах.
- Каков его диапазон?
- Через весь Тибет, вплоть до Лоп-Нора и за его пределами. Восточнее до китайской горы Минья Конка, а западнее до Кашмира и Ладакха и горы Музтаг Ата.
- Как эта штука может идентифицировать войска и грузовики?'
- Нет проблем, сказал я, подтверждая его худшие страхи.
- Сколько эта машина сможет проработать? Когда потребуется замена его батарей?
Их не нужно заменять, - сказал я, - Источник энергии Uranium 235 будет обеспечивать работу аппарата наблюдения в течение всей жизни.
- Что они сделают, если он разрушится?
- Втащить эту штуку на Эверест было адской задачей," - сказал я, - Я полагаю, что они могут в конечном итоге принять еще один Эверест в качестве платформы для наблюдения.
- Теперь вы должны сказать нам, где должны были быть размещены эти другие машины наблюдения.
Я увидел выход из своего положения.
- Налканкар," - сказал я, - Я должен был встретиться с Чарли Брауном в Хатанге. Но он не альпинист. Я же не только альпинист, но как я уже говорил, когда ты впервые пригласил меня поговорить с тобой, я инженер. Чарли Браун доставил бы аппарат мне, и я бы отвел его на вершину Налканкара, или еще лучше, если бы мы смогли пройти мимо ваших пограничников, и подняться на вершину Гурлы Мандхаты.
- Где эта Гурла Мандхата?
- Вы сидите прямо под ней. Эта казарма лежит у юго-западного подножия Гурлы Мандхаты. Это самая высокая гора, лежащая полностью в Тибете, высотой более 25 000 футов. Видите ли, высота дает аппарату дополнительный диапазон, так что он может видеть над кривизной земли.
Вы можете встать с пола и сесть на стул. Мы рады информации, которую вы нам предоставили. Сегодня вы отвечали более честно. Можете взять сигарету, и Смузи протянул мне одну из жестянки, где их было около пятидесяти.
- Нет, спасибо. Я не курю. "Вы можете взять некоторые из них. Смоути предложил мне доступ к открытой миске индийских сладостей, каждая из которых завернута в бумагу. Я взял полдюжины с собой и развернул одну.
- Должны быть и другие станции, где американское ЦРУ планирует установить эти машины?
Я решил подыграть. Но где дьявольски умное ЦРУ могло бы разместить эти чертовы вещи? Ну, я подумал про себя, если ЦРУ может разместить одну на вершине Гурлы Мандхаты, почему бы не поместить других на вершины внутри коммунистического Китая?
- Минья Конка и Музтаг Ата", - ответил я и указал на положение двух гор. - Вы видите, с саммита Музтаг Ата, одна из этих машин может смотреть прямо через пустыню Такламакан в китайском Туркестане, на Лоп Нор.
Мое упоминание о Лоп Нор, должно быть, вызвало трепет.
- Мы посмотрели ваши карты и наш атлас. Мы нашли этот Эверест. Этот западноимпериалистический шпионский аппарат должен быть удален с его вершины Народно-освободительной армией Китайской Республики.
- Ну, это не так просто, как все это, - возразил я, - Эверест имеет высоту более 29 000 футов. Ты не просто поднимаешься на вершину. Чтобы подняться на самую высокую гору Гималаи, необходимо иметь многолетний альпинистский опыт. Это работа для квалифицированных альпинистов, а не солдат пехотинцев, независимо от того, насколько хорошими солдатами они могут быть.
Смузи перевел это собранию. Они обсуждали информацию около пятнадцати минут, затем Смоути выступил вперед:
- Товарищ Мао сказал нам, что нам не нужны формалистические западные идеи или опыт для достижения справедливых целей. Этот горный Эверест можно покорить строгим тактическим применением философии председателя партии Мао Цзедуна.
- Какая жалость, что у меня не было философии председателя Мао, когда я начал восхождение более десяти лет назад", - сказал я, - Это бы спасло меня от больших неприятностей. Это могло облегчить мне жизнь.
Я посмотрел на Фазана Плукера. Он выглядел ужасно довольным. На его лице отражались его мысли: "За этим могут последовать повышения."
– Теперь давайте поговорим о том письме, которое мы нашли в ваших вещах. Это письмо от человека, кого зовут Кеки Буншах, и он живет в Бомбее. Расскажите нам о нем.
Я объяснил, что Буншах, член Гималайского клуба, был подробно описан, чтобы помочь мне получить мое экспедиционное снаряжение через индийские таможни в Бомбее, и что я пригласил его приехать на запад Непала и присоединиться к моей экспедиции.
- Этот Буншах в своем письме говорит, что он планирует присоединиться к вам во время перехода через перевал Тинкар-Липу в Тибет, а до этого он находился в Таклакоте. Этот Буншах, очевидно, фашистский агент Неру! Согласно дате этого письма, он должен был пройти через Таклакот несколько недель назад. Мы его не видели. Что с ним случилось?
— Я был рад узнать, что Кеки Буншах не был пойман. Позже, когда я вернулся в Индию, я узнал, что его юридическая практика была настолько перегружена, что он не смог присоединиться к нам. Если бы Буншах прибыл в Таклакот в даты, упомянутые в его письме, он, несомненно, находился бы уже в тюрьме.
После долгих споров, Смузи согласился с моим объяснением, что, поскольку Буншах не явился в Таклакот, он должен был остаться дома в Бомбее.
— Вы были гораздо честнее на этот раз", сказал Смузи, — когда эта ценная информация об устройствах на вершине Эвереста будет доведена до наших властей в Китае, мы сможем рассчитывать га снисхождение к вам. Теперь вернитесь в свою комнату.
Я пошёл обратно, удивляясь про себя тому, что наиболее эффективным противником философии председателя Мао было сочетание поэзии и вдохновенного вранья.
Вернувшись в нашу тюрьму, я увидел, что охранники приготовили праздничный ужин.
Очевидно, что 27 ноября был какой-то китайский национальный праздник, хотя то, чему он был посвящен, мы так и непоняли. Однако его важность дошла до нас, когда некоторые из наших охранников надели чистые рубашки. Марло даже сменил длинное нижнее белье.
Одного за другим нас проводили на кухню, и для нашего назидания Шикельгрубер подсчитывал количество блюд на пальцах. Там были лапша, яйца, свиные отбивные, баранина, сушеные креветки, пирожные из хлеба пин-са, мьен-бо, форма парного теста, , репа, арахис и другие блюда, которые мы не смогли идентифицировать.
Показывая иностранным дьяволам, что коммунистический Китай может превзойти кухню отеля Ритц, Шикельгрубер сиял!
Солдаты P L A из других лагерей заходили к нам, чтобы увидеть, какие деликатесы украсили наше меню. К счастью, в этот день поваром был наш дорогой Чуня, ведь он был лучшим поваром из семи охранников.
Чтобы проявить должное уважение к гигиене питания, он носил ватно-марлевую маску для лица, когда был занят на нашей кухне.
В середине застолья пришли два странных охранника с старомодным граммофоном. Высокий был церемониймейстером, и он ввел эту "дьявольскую машину" в действие. Половина записей была посвящена Клунезским военным маршам. Молодые солдаты были в восторге от музыки! Они даже прекратили есть, наблюдая с открытым ртом, как записи 78 об/мин вращались с неуправляемой скоростью.
Музыка была не по нашему вкусу, но еда была хорошей, на самом деле она была отличной, и мы накладывали себе столько, сколько хотели. Охранники не установили никаких ограничений на наше потребление. Это была диета, которая нам нужна, чтобы вернуть силы для путешествия по Гималаям, которую мы надеялись вскоре совершить.
На следующее утро мы набросились на объедки, оставшиеся от ужина предыдущей ночи. Я взял кусок выпечки и попросил Чунгню впустить меня в мою старую одиночную камеру. Он открыл дверь, не в состоянии понять мою цель. Я вытащил камень из стены, а потом еще один, пока наконец не появилась унылая безхвостая крыса и залезла мне на колено. И я не сомневался, что это существо! Это была моя Меган, только изрядно похудевшая.
Я дал ей кусок хлеба, она сидела прямо на моем колене и ела. Затем из дыр один за другим показался целый выводок ее крошечных потомков. Они не рискнули подойти слишком близко, и я бросил им куски хлеба.
Пока все это происходило, Чунгня стоял, глядя на меня и моих крыс, качая головой из стороны в сторону. Он просто не мог понять, что можно так любить животных. В конце концов, когда мой запас хлеба почти исчерпан, я подобрал Меган и положил ее в отверстие, из которого она вышла. Затем я протолкнул туда остатки хлеба, повернулся спиной к моему маленькому зоопарку, и мы вышли во двор.
Шилькгрубер явился туда с книгой и сел к стене, углубившись в нее. Через полчаса он отложил книгу, и Харроп вежливо попросил у него ее почитать. Наш сержант передал книгу Харропу. Представьте себе, это оказался китайско-английский словарь! Шикельгрубер начал учить английский, чтобы иметь возможность слушать наши разговоры?
Когда Шикельгрубер забирал книгу у Харропа, из её страниц выпало что-то маленькое. Харроп быстро поставил на это ногу и подмигнул мне. В тот момент, когда я был уверен, что за нами никто не наблюдает, я поднял с земли этот крошечный предмет — это была маленькая черно-белая фотокарточка, на которой был запечатлен никто иной, как наш старый друг Смузи, переодчик на наших допросах.
Я спрятал эту мизерную фотографию в кармане, а когда вернулся в свою камеру, то вынул обложку из своего маленького карманного зеркала и вложил внутрь фотографию Смузи.
Эта фотография хранится у меня до сих пор.
