Моя Индия 60-х

«В то далекое время все специалисты в Нейвели, индийские и иностранные,  работали  под  руководством  «Нейвели  Лигнайт Корпорейшн» (Neyveli Lignite Corporation Limited). Так называлась корпорация, которая была специально создана в Индии  для  реализации  нескольких  проектов  на базе лигнитов - бурых углей, залежи которых находились в двухстах сорока километрах к югу от Мадраса. Корпорация отвечала за разработку углей и строительство тепловой электростанции, азотно-тукового завода и города на сто тысяч жителей (Новый Нейвели). И все это - на огромной территории, отвоеванной у джунглей. Здесь от них не осталось ни одного деревца и ни одного кустика.    Фото из интернета:

 Многие дома в Нейвели уже были построены, в том числе двухэтажные коттеджи, в которых проживали индийские руководители и иностранные  специалисты (советские, в том числе).   Простые  рабочие  размещались  в одноэтажных домиках. Как те, так и другие дома отстояли друг от друга на таком расстоянии, чтобы вокруг каждого из них можно было создать зеленые садики. Все двухэтажные коттеджи располагались по фронту вдоль основной асфальтированной дороги, которая одним концом уходила в джунгли, минуя гостиницу и клуб, а вторым – в Старый Нейвели, небольшой поселок, находившийся от нас в пяти километрах. От него красивая асфальтированная дорога, обсаженная с двух сторон густыми деревьями, вела, с одной стороны, в Мадрас, на север, а с другой – на юг, к мысу Коморин, крайней  южной  точке  Индии.  По  сторонам  дороги,  за  деревьями,  протянулись бесконечные рисовые поля и плантации сахарного тростника, виднелись рощи кокосовых пальм.

В  разработке  углей,  осуществляемой  открытым  способом, содействие Корпорации оказывали англичане и немцы, в строительстве электростанции – русские, а в возведении азотно-тукового завода – итальянцы. Так в одном месте собрались индийцы, англичане, немцы, русские и итальянцы. «Малая организация ООН» – шутили индийские инженеры.

Корпорация была своего рода «государством в государстве». Все  находилось в ее ведении.  У  нее  была  своя  администрация, полиция, всевозможные службы, в том числе пожарная, то есть  все, что обычно имеет город. Возглавлял Корпорацию генеральный директор,  г-н Мани,  пожилой  индус  плотного  телосложения, спокойный, доброжелательный, с вечной полуулыбкой на лице. Огромной  Корпорацией  он  руководил  умело,  к  нашим  специалистам относился очень хорошо. 

Вначале, осенью 1959 года, нас, советских специалистов, было на строительстве ТЭС всего трое: консультант по строительным работам Вдовин, представитель проектного института по авторскому надзору Бурмистров и я, переводчик. Через полгода, когда в группе было уже двадцать специалистов, меня одного стало мало, чтобы обеспечить все переговоры, мне в помощь прислали еще одного переводчика, а затем, когда нас уже стало сорок - третьего».   (Из книги отца).

Вот в таком двухэтажном коттедже мы и поселились.  Вначале моя мама пыталась сажать возле дома какие-то растения и саженцы бананов.  Но каждое утро кто-то подчистую выдирал и уносил посаженные накануне растения. Встав однажды с рассветом, мама обнаружила «злоумышленников»  -  ими оказались бродячие коровы.  Местные администраторы сказали, что пока вокруг коттеджей не построят заборы, сажать что-либо здесь будет бесполезно.  

Когда мы впервые приехали в наш посёлок, нас очень тепло встретили индийские руководители.  На маму надели красивейшую гирлянду из шёлковых роз, декорированную живыми цветами. Мне доверили позировать в этой гирлянде. 

Вот наши первые попытки посадить что-нибудь на клумбе рядом с домом. На фото – водитель Рамасами и я колдуем над прутиками.  На другом фото – очаровательная дочка Рамасами в моей компании. 

Занимаемся постирушкой с мамой – хозяйство ведь было на нас, пока отец на работе. 

Немного опережая события, покажу вам начало муссонного периода, пока только первые дождики.  Кстати, на фото видно, что клумба так и стоит пустая – заборы от священных коров нам поставить не успели.

«Вечером, когда мы все сидели в гостях у Бурмистровых, разговор шел, по сути, лишь об одном: как тяжело обходиться без языка и как плохо, что во время учебы в школе и в институте языку уделялось мало внимания.

– Вы просто не поверите, до чего у нас здесь дошло, – лукаво улыбаясь, говорил Бурмистров, – Василий Иванович сразу решил, что, чем громче и яростней он будет выкрикивать слова, тем легче его поймут индийцы. А те от испуга стали в спешном порядке учить русский. Надо же хоть что-то понять из того, что им втолковывает Василий Иванович. Раз кричит, значит, сердится! Накупили они вместе с Василием Ивановичем словарей и стали тыкать друг другу то в одно слово, то в другое. Пока пятнадцать-двадцать слов натыкают, глядишь, и рабочий день кончился.

Хотя от Бурмистровых мы вернулись домой поздно ночью, мы еще долго стояли с женой на балконе, любуясь фантастическим южным небом. 

Ярко горели мириады крупных и мелких звезд, словно прицепленных рукой человека к черному бархатному небесному куполу. Среди звезд царственно плыл огромный сияющий месяц-ладья, занимавший непривычное для нас горизонтальное положение. В душном влажном воздухе, пропитанном ароматами неведомых цветов, мы чувствовали себя так, словно были завернуты в сырые теплые одеяла.

Несмотря на все это, нам все еще никак не верилось, что мы – в сказочной Индии».   (Из книги отца).

Наш дом был устроен таким образом:  на первом этаже по центру была гостиная, слева – столовая, за ней – кухня, там дальше – открытый дворик-душевая, справа – спальня с кондиционером. Наверху – вторая спальня и большой балкон, а вернее, плоская крыша над первым этажом.  Когда мне купили мой первый в жизни трёхколёсный велосипед – индийский велосипед с креслицем вместо сиденья! – я поначалу разъезжала на нём как раз по этому балкону.  

Со временем мы привыкли к тому, что в комнатах по стенам и даже по потолку частенько бегали жёлтые ящерицы. И привыкли к тому, что пару раз в день совершался обход для выявления других живых существ – змей и скорпионов. Раза два мы всё-таки обнаруживали скорпионов в доме, несмотря на закрытые двери (и наши коллеги тоже). Кстати, перед тем, как надеть тапки, слезая с постели, или уличную обувь, следовало осторожно рассмотреть внутренность тапок – не забрался ли туда скорпион.  Когда через пять лет после Индии мы поехали в Египет на строительство Высотной Асуанской плотины, нам снова пригодился этот навык – проверять тапки;  вернувшись затем в Москву, я даже в московской квартире какое-то время продолжала проверять свои тапки, слезая с кровати  :)).

Ещё одна привычка быть осторожным тоже перекочевала у нас из Индии в Египет: при мытье замачивать фрукты и овощи в воде с марганцовкой…

Рабочее время у специалистов делилось на две части:  с семи тридцати утра до двенадцати, а затем с трёх до пяти. С двенадцати до трех, в самую жару, была «сиеста» – принятие душа и смена рубашек, обед и отдых. Рубашек у отца было около двадцати: он менял их 3-4 раза в день. Их отдавали в стирку и получали выстиранными и отглаженными.

Отец ездил на работу на армейском джипе «Виллис» вместе с коллегами  (отец за рулём).

прилагательное:

Словосочетания:

«На следующий день мы все трое – Вдовин, Бурмистров и я – отправились на строительную площадку. Я представлял себе, что увижу настоящую стройку с металлическими конструкциями, кранами, самосвалами, но увидел лишь огромный глубокий котлован, в котором, как муравьи, копошились сотни полуголых темнокожих людей.

Вдовин и Бурмистров вместе со мной переходили от участка к участку и подолгу обсуждали с индийскими инженерами различные технические детали. От нещадно палящего солнца мы все укрывались под полевыми навесами-грибками, установленными в разных местах стройплощадки.  …

В свободное от перевода время я не переставал наблюдать за всем, что происходило в котловане. Женщины, одетые в старые вылинявшие сари, бегом бегали вверх и вниз, неся на головах в металлических тарелках-корзинах землю и бетон. У многих женщин через крылья носа были продеты маленькие кольца. На руках и ногах в дополнение к кольцам были надеты браслеты. Я поразился, когда увидел, что некоторые женщины носили одновременно и тарелки с бетоном, и своих грудных детей, которых они пристраивали на бедре.

Детей в котловане оказалось очень много. Более взрослые играли в песке, самые маленькие лежали в изношенных сари, подвешенных к шестам.

Мужчины выполняли более тяжелую работу. С лоснящимися от пота спинами они долбили кирками твердую, как камень, красную (латеритовую) землю. Среди них не было ни одного полного или хотя бы упитанного мужчины. За редким исключением, все они имели лишь набедренные повязки.     …

Какой-то молодой папа сделал для своего сына маленькую плетеную тарелочку, положил в нее несколько горстей земли и поставил ее на головку сына. Малыш пристроился к женщинам и гордо пошел за ними вверх по насыпи. За ним наблюдали добрым взглядом. Но вдруг малыш поскользнулся, и все замерли, включая и меня. Потом улыбнулись. Молодец! Все-таки устоял!

В обеденный перерыв семьи дружно рассаживались на земле и открывали бронзовые горшки, которые они приносили с собой на стройку. Весь обед, как я заметил, состоял из одного риса. Сначала его мяли пальцами, придавая шарообразную форму, затем ловким скользящим движением руки отправляли в рот. Рис запивали водой. Не прикасаясь к кувшину губами и не делая никаких глотательных движений, индийцы, казалось, лили воду прямо в желудок. Так, вообще говоря, и было.

После работы у каждого водонапорного крана, а их на площадке было немало, выстраивались целые очереди желающих помыться. Несмотря на то, что тела многих мужчин и женщин были сплошь залеплены серовато-белым налетом, им, тем не менее, удавалось отмыться «дочерна».

Когда все были готовы, отец семейства устраивал на своей голове пирамиду из тарелок, кирок и мотыг и усаживал на бедро одного из маленьких. Мать ставила на голову посуду и сажала на бедро второго маленького. Остальные дети бежали следом. Так они все вместе и ходили с работы и на работу. По утрам я потом часто слышал детский плач. Вялые полусонные дети никак не хотели рано вставать и идти в котлован.

Поселок индийских землекопов располагался неподалеку от стройплощадки в баньяновой роще. Сотни шалашей, слепленных из каких-то кусков картона и лохмотьев, чудом стояли, не рассыпались. Днем вокруг них возились старухи, играли дети. В стороне от шалашей в тени непременно стояли бронзовые кувшины и горшки – основное богатство этих людей».   (Из книги отца).

Отец, конечно, интересовался, почему Корпорация не может использовать для земляных работ технику вместо людей. Ему ответили, может. Но правительство решило помочь простым людям заработать.

Отец приходил с работы совершенно измождённый. Много работы, да ещё на такой жаре. Принимал душ, переодевался.

«После работы ничего не хотелось делать. Даже ужинать. Всего охватывала какая-то липкая цепенящая вялость. Я садился в кресло прямо под вентилятором, вытягивал ноги и, стараясь ни о чем не думать, впадал в забытье. Однако спустя полчаса я усилием воли заставлял себя встать и начать заниматься. Еще в Мадрасе мне удалось купить в книжном магазине книгу Ч.Д. Свифта «Тепловые электростанции» на английском языке. Ее я и начал штудировать сразу по прибытии в Нейвели. Книга оказалась чрезвычайно полезной, так как содержала почти все сведения, относящиеся к электростанции. Я тщательно осмысливал прочитанное и выписывал, выписывал термины».   (Из книги отца). 

Работа кипела, начали подъезжать новые советские инженеры – кто поодиночке, кто с семьями. Одиноких называли «холостяками», и для них устроили питание в столовой, которая размещалась в клубе в здании местной гостиницы. Из Союза приехала повариха, которая готовила нашим привычные щи-борщи и картошку с курицей, а также непременный компот.

Вот несколько фотографий того времени.

В доме мы все занимались домашними делами, читали, рисовали, учились игре на аккордеоне (освоил аккордеон только отец), играли в прятки на улице. Отец купил в Пондишери много книг по Индии на английском языке и изучал историю и религии Индии. В дальнейшем отец прочёл нашим специалистам в клубе-столовой целый курс лекций о стране, в которой мы все теперь жили и работали. Слушатели задавали так много вопросов об укладе жизни,  традициях и особенностях индийских религий, что отцу приходилось перерывать горы книг и расспрашивать индийских инженеров о многих деталях.

Периодически в наше поселение заходили всякие фокусники и факиры и показывали свои представления.