«И вот, со дня на день у нас должны были начаться муссонные дожди. Во всей остальной Индии они уже прошли, начавшись в июне. Там отгремели грозы, отбушевали ураганы, нанесшие, как всегда, большой ущерб экономике Индии, были и человеческие жертвы, но зато полностью были заполнены водой высохшие русла рек.
Всем специалистам был отдан приказ свернуть работы, укрыть то, что следовало укрыть, и захватить с собой все ценные приборы и инструменты. Такие же указания своим специалистам и рабочим дали индийские руководители. Бурмистрову было поручено взять с собой наших шоферов, Рамасами и Раджана, и заведующую столовой и срочно закупить в Старом Нейвели все необходимые продукты для столовой и для семей специалистов, имея в виду, что в дальнейшем этого нельзя будет сделать, так как муссон будет длиться по меньшей мере два с лишним месяца, и все будет залито водой.
Работы были быстро прекращены везде: на электростанции, на угольном разрезе, на азотно-туковом заводе.
Когда муссон обрушился на нас, мы с женой подумали, что началось светопреставление. Сначала пошел мелкий и какой-то несерьезный дождь, а потом вдруг, словно за ними кто-то гнался, набежали тучи, лохматые, взъерошенные, послышались угрожающие раскаты грома, и полил крупный и сильный дождь. Охватывая все небо, засверкали молнии, и прямо над головой вдруг так загрохотал гром, что в окнах нашей столовой лопнули стекла, а дом задрожал так, словно вот-вот развалится на куски. От испуга мы невольно присели, потеряв на какое-то время чувство реальности. Прижав к себе дрожащую Наташу, мы со страхом ждали, что будет дальше. Наверху в небе творилось что-то невообразимое. Будто схватились в беспощадной битве две могущественные армии местных сил и пришельцев с севера. Сойдясь вплотную, они перемешались друг с другом и налево-направо метали свои молнии, не разбирая, где друг, а где враг. Оглушительные раскаты грома сопровождались таким треском, словно рвался на части небосвод. Было по-настоящему страшно. Гигантская битва стихий продолжалась целых три дня, то затихая, то разгораясь с новой силой. А затем в небесах словно опрокинулся какой-то невероятно огромный чан, и на землю стали литься сплошные потоки воды. Это был не дождь. Это была плотная водяная завеса, протянувшаяся от небес до земли.
Гром грохотал уже где-то далеко на юге, а затем стал не слышен вовсе. Но потоки воды продолжали низвергаться, пока вся суша не превратилась в море и пока на земле его уровень не поднялся более чем на полметра. А в иных местах – по пояс. Поскольку вода вытеснила весь воздух, дышать было нечем, наши тела покрылись липким потом. Дожди шли, не переставая. Теперь это уже не были сплошные потоки воды, но это был сильный ливень, достаточный для того, чтобы вода не уходила и оставалась на том же уровне.
Особенно страдали, конечно, индийские деревни и небольшие городки. Вначале, когда я с семьей поселился в коттедже, я удивлялся высоте его фундамента. Пол и крыльцо находились почти на полтора метра выше уровня земли. И только при начале муссона я понял почему. Наше крыльцо было наполовину затоплено, как и наш джип, который перед ливнем я поставил у боковой стены дома и укрыл брезентом.
По несколько раз в день мы поднимались наверх и осматривали окрестности. Вокруг, насколько хватал глаз, простиралось море, в котором, как корабли, плавали или, вернее, стояли на якорях наши коттеджи. Это было романтично, странно, и казалось, что так теперь будет всегда. Создавалось впечатление, что повторился всемирный потоп, и возврата к прежней жизни уже не будет.
С началом дождей солнце скрылось и не появлялось до их прекращения. Было, в связи с этим, не так жарко, но все так же душно.
Друг друга мы навещали с опаской. Брали зонтики, надевали шорты и по памяти шли по ранее исхоженной тропинке. Делали это редко, поскольку вода стояла выше колен и залила норы всех и всяческих животных и насекомых. Они повсюду плавали в воде, стремясь забраться в более сухое место. А этим сухим местом были наши дома. Уже на крыльце мы внимательно все осматривали и осторожно входили в дом. Там, сразу же за порогом, нередко натыкались на неизвестно откуда появившихся скорпионов. Мы сметали их веником в совок, а из него – в стеклянную банку. После этого самым тщательным образом обыскивали весь дом. Больше всего опасались, конечно, змей, особенно кобр. Само слово «кобра» вселяло ужас.
В один из дней запели вдруг цикады. Они появились как-то неожиданно, и вечерами еще долгое время мы слышали их своеобразное хоровое стрекотание. По потолку и по стенам продолжали перебегать с места на место небольшие прыткие ящерицы. Охотясь за какими-то мошками, они вдруг «выстреливали» в них своими длинными липкими языками.
На работу ездить было не только не возможно, но и не нужно: котлован превратился в глубокое озеро. Но хотя все дороги оказались под водой, и их не было видно, нас, тем не менее, несколько раз навещали руководители строительства. Они организовали для нас регулярную доставку продуктов питания и разных необходимых в быту предметов. Благодаря этому мы ни в чем не испытывали нужды в этот длительный муссонный период.
Просыпались мы каждое утро под сильный монотонный шум дождя. Он стал привычным, я бы даже удивился, если бы дождь прекратился. У нас в Москве, если дождь идет два дня подряд или три, мы удивляемся: какой затяжной дождь! А здесь он идет, не переставая, три месяца. Но индийцы радуются: значит, быть урожаю». (Из книги отца).
