авторская тема Ю, Я и Пари

Народу стало меньше - ведь мы провели в соборе, на соборе и около собора полдня. Идем любуемся, но осмысленно и сосредоточенно

ищем Богоматерь.

И ведь не спросишь никого:

 - А где, собственно, у вас тут находится  Парижская Богоматерь? 

_______

Внутри собора есть сокровищница, вход в неё платный. Мы заподозрили, что Богоматерь показывают за деньги и купили входные  билетики. 

Ничего подобного: зря мы заподозрили католиков в такой корысти и зря потратились. В сокровищнице висят рубахи святых, стоят  ларчики с мощами и драгоценные изделия из церковной утвари.
 
 

 
...Беломраморная скульптура женщины, тяжело осевшее на ее колени мёртвое тело, ангелы, не дающие телу соскользнуть -  во всей  каменной сцене столько движения и драматизма! 

В лице женщины, в ее позе, в ее руке, поднятой к небу столько горя, на лице у усопшего следы перенесенных мук.

А в левом портале, под гигантским Окном-Розой, с младенцем на руках стоит другая....нежная, чистая, спокойная.

А ровно по центру, справа от входа к скульптурной группе с сюжетом снятия с креста, стоит еще одна мраморная дева с короной на голове и ребенком на руках, а перед ней огромный букет белых цветов...

Махнули рукой и ушли в Сант-Шапель. Но туда уже не пускали. Ну и не надо!

 -  Айда шататься куда глаза глядят? 

 

-  Айда!

Эту страничку нашего путешествия мы уже прочитали. Надо ее перелистнуть.

Мы с подругой добрели до Сан-Шапель, почему-то обрадовались, что туда уже не пускают, и пошли очаровываться  Парижем дальше.

Я сказала Ю, что бы она выбирала маршрут сама, а я отключаю свой мозг и мне везде будет хорошо. Ю выбрала набережные Сены: ей нужны были плакучие ивы и букинистические развалы. 

Мы шли по набережной, смотрели на целующихся влюбленных, на проплывающие по Сене катера, и Ю мне рассказывала о том, что букинисты находятся на набережных с давних времен, и что дизайн их лавочек практически никогда не менялся.


 

И вот представляете себе, что мы выходим прям на этих книготорговцев! Один из них был ну очень француз!!! Эдакий " француз в кубе".

Мы к ним ринулись, как к добрым знакомым и они разулыбались нам навстречу. "Француз в кубе" даже зачем- то показал свою страничку в фейсбуке!


 

Милый... ( голосом Фрекен Бок)

Эх, надо было у них поискать чего- нибудь и чего- нибудь купить! Может быть я нашла бы у них Эрнеста Хэменгуэя и его "Праздник, который всегда с тобой"? 

Сидела на бетонном ограждении набережной неподалеку от старинных букинистических лавок и читала подруге отрывки из "Праздника"...да хоть  вот этот отрывок из замечательной главы "Люди Сены".

Ну ничего, зачитаю это ей и вам тут.

---------------------------

........ У книготорговцев на набережной иногда можно было почти даром купить только что вышедшие дешевые американские книги. Над рестораном "Серебряная башня" в те времена сдавалось несколько комнат, и те, кто их снимал, получали в ресторане скидку; а если они оставляли какие-нибудь книги, valet de chambre (1) сбывал их букинистке на набережной, и вы могли купить их у нее за несколько франков. Она не питала доверия к книгам на английском языке, платила за них гроши и старалась поскорее их продать с любой даже самой небольшой прибылью.

-- А есть среди них хорошие? -- как-то спросила она меня, когда мы подружились.

-- Иногда попадаются.

-- А как это узнать?

-- Я узнаю, когда читаю.

-- Все-таки это дело рискованное. Да и так ли уж много людей читает по-английски?

-- Ну, тогда откладывайте их и показывайте мне.

-- Нет, откладывать их я не могу. Вы ведь не каждый день ходите этим путем. Иногда вас подолгу не видно. Нет, я должна продавать их, как только представится случай. Ведь они все-таки чего-то стоят. Если бы они ничего не стоили, мне б ни за что их не продать.

-- А как вы определяете ценную французскую книгу?

-- Ну, прежде всего проверяю, есть ли в ней иллюстрации. Затем смотрю на качество иллюстраций. Большое значение имеет и переплет. Если книга хорошая, владелец обязательно переплетет ее как следует. Английские книги тоже в переплетах, но в плохих. О таких книгах очень трудно судить.

От этого лотка около "Серебряной башни" и до набережной Великих Августинцев букинисты не торговали английскими и американскими книгами. Зато дальше, включая набережную Вольтера, было несколько букинистов, торговавших книгами, купленными у служащих отелей с левого берега Сены, в частности, отеля "Воль-тер", где, как правило, останавливались богатые люди. Как-то я спросил у другой букинистки -- тоже моей хорошей приятельницы,-- случалось ли ей покупать книги у самих владельцев?

-- Нет,-- ответила она.-- Это все брошенные книги. Потому-то они ничего и не стоят.

-- Их дарят друзьям, чтобы они не скучали на пароходе.

-- Возможно,-- сказала она.-- Наверно, их немало остается на пароходах.

-- Да,-- сказал я.-- Команда их не выбрасывает, книги отдают в переплет и составляют из них судовые библиотечки.

-- Это очень разумно,-- ответила она.-- Во всяком случае, это книги в хороших переплетах. А такая книга уже имеет ценность.

- Вы русские? - на хорошем русском спросил он, изображая вселенское счастье

- Да, вроде, - хотя и так  это было видно за версту. Нашу процессию возглавлял  Петрович в китайском пуховике и в огромном малахае на голове, мы дружно шли следом, возбужденно-ошарашенные от своего первого приезда в Париж.

- Друзья, я коммунист из Неаполя. Возвращаюсь в Италию. Но не хватает денег на бензин до дома.

После этих слов итальянский коммунист  перестал нас интересовать и мы продолжили свой путь. 

- Подождите, я не прошу денег. Просто купите у меня несколько дубленок, отдам очень дешево. Настоящее европейское качество!

Уже потом, в гостинице, наш товарищ вытащил из туго набитого пластикового пакета, за который он отдал что-то около 500 долларов, эти самые дубленки. Товар оказался дешевой подделкой из кожзаменителя. 

- Ладно, не расстраивайся. Дома отнесешь в гараж или на дачу. Пригодится копаться в огороде

- Ну нет, ребята. А жене я что скажу?

Так и остались те дубленки в гостиничном номере. А мы уехали в Антверпен, где Петровича ловко развели в одной ювелирной лавке на знаменитой ювелирной улочке возле жд вокзала. Но это уже совсем другая история.....

 
Оказавшись в полузамкнутом пространстве огромного внутреннего двора Лувра и озирая окрестности, я и не верила, что это вот я, стою перед той самой стеклянной пирамидой, окруженная прекрасным каре лучшего музея мира, и одновременно балдела от странного в этой ситуации чувства удовольствия, или может осознания свободы выбора.

Вот она, пирамида, туда еще пускают, вэлкам! А я не захожу, но не потому, что Лувр в Париже, Париж во Франции, и вы свободны и можете мечтать дальше, а потому, что не хочу сейчас туда заходить. Вот так. У нас с Юлькой на сегодня другие планы.

Извини, дорогая Мона Лиза и все-все-все: увидимся в следующий раз.

От этих ли географических названий, от нереальности ли нашей сегодняшней реальности, но в теле появилась легкость и необычное предвкушение возможности полета над этой белой дорогой сада. Как во сне, когда шаг кажется бесконечным, и просто повернув ногу и наклонив корпус, ты заворачиваешь за угол, а отталкиваться от поверхности...зачем? ...ведь у тебя нет веса...

...А эротическая скульптура парка Тюильри провоцировала на эротику и расположившихся там парижан )).
 
 
 
  

 

Я позвала Ю на военный совет.

Шедшие до сих пор куда глаза глядят, в Лувре мы нацелились взять штурмом Эйфелеву башню. Недаром она два дня подряд нагло мозолила нам глаза.

А сейчас там, впереди нас настоятельно приглашали завоевать их знаменитые Елисейские поля. Они заманивали маячившей вдали Триумфальной аркой и сулили в награду площадь Звезды. Но я показала Ю на карте треугольник и два катета: от нас до Триумфальной арки и от нее до Эйфелевой башни.


 

Мы были на ногах с 8 утра. Что бы не пасть смертью храбрых в Елисейских полях под Триумфальной аркой, я предложила забыть про катеты и воспользоваться гипотенузой - свернуть с площади Согласия налево в сторону Бурбонского дворца и пойти к башне коротким путем. От бурбонского дворца мы повернули направо.

 
 

Прошли пару замечательных мостов, помахали рукой "Инвалидам"... 

Обещала ей травку перед Эйфелевой башней...что она там сможет снять шлепки, походить по траве, потом лечь и смотреть на башню...

Она встала и пошла....а потом там был такой дом!!!
 
 Вертикальные сады Патрика Блана - вот как называется это диво.

Маленько полежали, глядя молча друг на друга, причем я на пару шагов прошла больше и упала к башне ближе. Посмотрела на башню через плечо и возжелала быть увековеченной. 

Одинаково одетые, одинаково влюбленные, солнечные, они простояли с нами до самой кассы, а потом спев дуэтом с кассиром на своем чудесном языке непонятную для нас песню, легко удалились в своё солнце, растворившись в нем и ни на какую башню не поднимаясь... 

Мы нашли нужную очередь и сделали то, за что не любят нас, русских: подлезли под ограждение, и встали очень близко к началу, сократив наш путь фактически две трети. Но все равно простояли прилично, солнце зашло на глазах, и включили подсветку башни. На втором этаже было дико холодно, обзор был из-за плотного плексиглаза плохим, мы громко ругались на себя: зачем уехали с промежуточного этажа, где было теплее, виднее и еще ноги стояли?
 

Спешно сделали несколько мутных фото и уехали вниз.

Спустившись опять на промежуточный этаж из соображений человеколюбия хотели встать у очереди наверх и отговаривать окружающих от подьема.

Потом махнули на всех рукой и сделали кроговое турне по этому этажу Но отходя всё дальше и дальше, постоянно оглядываясь на башню и грозя ей кулаком, на площади Трокадеро мы сдались.

А она победила.

Со словами:

- Какая же она, сволочь, прекрасная !!!!(простите, но сказано нами было именно так), мы встали перед ней на колени...и сфотографировались.

 

На рынке прихватили две коробочки ароматной клубники, по 2 евро каждая.

 Затем вышли к виадуку Искусств – бывшему виадуку железнодорожной линии, а ныне – приюту многочисленных магазинчиков и мастерских. Заходить не стали, а свернули не помню на какую узкую улочку и бездумно зашагали по ней. Увидели вентиляционные решетки метро и встали на них погреться

Потом еще куда-то повернули.

Так, а что это за красота такая за открытой дверью?

- Какая-то булочная – бутик! –сказала Юлька, и мы зашли.

 Маленькое, очень маленькое помещение с высоченными потолками, красивое, как Эрмитаж. Или как антикварная музыкальная шкатулка. На стенах – старинные зеркала, оптически раздвигающие пространство, на потолке – нежные пасторальные картины, выложенные из старинной, небольшой по размеру плитки. 

Так писала я в 2913-м. А теперь рыдаю.

Его больше нет. Он сгорел.