Джамму и Кашмир
Джамму и Кашмир
Пенджаб
Химачал Прадеш
Харьяна
Уттаракханд
Раджастхан
Уттар Прадеш
Гуджарат
Мадхья Прадеш
Бихар
Джаркханд
Западная Бенгалия
Сикким
Ассам
Аруначал Прадеш
Нагаленд
Мегхалая
Трипура
Мизорам
Манипур
Махараштра
Чхаттисгарх
Одича
Гоа
Карнатака
Телингана
Андхра Прадеш
Керала
Тамил Наду
Андаманские и Никобарские острова
Дели
Ладак
Тибетский автономный округ
Мьянма
Бангладеш
Пакистан
Непал
Бутан
Шри-Ланка

Аравийское море

Бенгальский залив

Индийский океан

"В запретных землях" (1897год, путешествие из Индии в Тибет)

  • 281
    20 нояб. 2018
    Elena Vasta (сайт-админ)
    ГЛАВА XCVI
    На пути к видению Мансарова-Мансинга - купание в Мансароваре.

    На следующий день мы отправились в сторону Мансаровара, а поздно днем ​​добрались до деревни Такер и Гомпы, где нас расположили на ночлег в том же самом строении, в котором я спал на моем пути "сюда". Все  кандалы и прочие узы и путы были с нас сняты, и мы наслаждались относительной  свободой, хотя четверо мужчин постоянно ходили за мной по пятам, столько же солдат сопровождали   Чанден  Сингха и Мансинга. 

    Естественно, нам не разрешали отходить от нашего сарая далеко, но мы могли гулять по деревне. Я воспользовался этой возможностью, чтобы поплавать в озере Мансаровар, а Чанден Синг и Мансинг снова сначала  воспели приветствие своим богам и лишь после этого погрузились в священные  воды озера.

    Ламы, которые были так дружелюбны во время моего прежнего визита, теперь были крайне угрюмыми и даже грубыми; и, после того, как мы засвидетельствовали им свое почтение,  они удалились в монастырь, захлопнув за собою  ворота. Все жители деревни при виде нас тоже поспешно удалялись в свои дома, поэтому на улицах кроме нас и сопровождающих нас солдат никого не было. 

    Бедный измученный Мэнсинг сидел рядом со мной на берегу, задумчиво глядя на озеро и вдруг вскричал:

    «О, сахиб, смотрите!Видите  толпу людей, идущих по воде? Должно быть их более тысячи человек! О, как они растут! ... И там есть Бог ... Сева .... Нет, они тибетцы, они идут, чтобы убить нас, они Ламы! О, сахиб, они так близки ... О, они летят ... »

    «Где они?» спросил я.

    Я видел, что у бедняги  была галлюцинацией. Его лоб горел,  у него явно была высокая температура.

    «Они все исчезли!» - воскликнул он после того,  как я положил руку ему на лоб, и он очнулся от транса.

    Несколько мгновений он казался довольно ошеломленным,  и  позже не мог вспомнить, что когда-либо видел эту фантомную толпу.

     

     Тибетский пастух

    Вечером к нам в сарай  пришли тибетцы,  и нам было очень весело с ними, потому что тибетцы обладают прекрасным чувством юмора. Что касается нас, то теперь, когда мы были всего в двух днях от  Таклакота и свободы, то совершенно естественно наше настроение было превосходным. 

    Было еще темно, когда нас разбудили и приказали отправляться в путь. Солдаты вытащили нас из сарая . Мы умоляли их позволить нам еще один раз окунуться в священный Мансаровар, и нам разрешили это сделать. Вода была очень холодной, и нам нечем было вытираться.

    Оставалось еще около часа до восхода солнца, когда нас посадили на наших яков и  в окружении около тридцати солдат мы поехали дальше. 


     Интерьер нашего дома в Такере


  • 282
    20 нояб. 2018
    Elena Vasta (сайт-админ)
    Elena Vasta сказал(а):
     Интерьер нашего дома в Такере
      Обратите внимание на эту фотографию! Это очень важно: там изображена точно такая же печка (чули), которая характерна для домов шокас.  Только у тибетцев (как и у алтайцев) над печкой в потолке  предусмотрено вентиляционное отверстие, а вот у шокас в домах страшный угар от этой печи


    На мой взгляд это еще одно доказательство родства шокас с тибетцами
  • 283
    21 нояб. 2018
    Elena Vasta (сайт-админ)
    ГЛАВА XCVII
    Суна-Уилсон и Карак Сингх  -  через границу - Посыльны - Наше продвижение остановлено - нас отправляют на перевал Лумпия  - Осуждены на медленную смерть - Мы атакуем нашу стражу - Лапсанг и частный секретарь Чона Пена  - Документ - приближаемся к Кардаму - наши шаги - Догмар.


    Прошло несколько часов, когда наша охрана остановилась, чтобы выпить чаю. Рядом с нами остановился человек по имени Суна, его брат и сын, с которым я познакомился еще во время своих счастливых дней в Гарбянге, от них я узнал, что в Индии уверены в том, что я и мои двое слуг были в Тибете обезглавлены, и что после этого доктор Уилсон и  Карак Сингх пересекли границу, чтобы прояснить факты и попытаться вернуть английскому правительству мой багаж.  Моей радости не было границ, когда я услышал, что они все еще находятся в Таклакоте. 

    Я убедил Суну вернуться в Таклакот так быстро, как только может, и сообщить Уилсону, что я жив, но нахожусь под стражей, а так же  сообщить ему наше местонахождение. Едва я успел дать Суне эти поручения, как наши охранники  грубо схватили их и уволокли, не дав нам больше ни одной возможности пообщаться с ними. 

     


     Всадник с дурными вестями

    Как только мы снова двинулись в путь, к нам прискакал всадник с строгими приказами от Чона Пена из Таклакота, чтобы мы ни в коем случае не ехали дальше к границе через перевал Липу Лех, который мы должны были достичь через два дня, а отправить нас в Индию по дальнему маршруту через  перевал Лумпия.

    В это время года перевал Лумпия обычно непроходим, и если нас туда выпихнут, то  нам нужно будет совершить еще одно героическое путешествие в течение по крайней мере пятнадцати или шестнадцати дней, в основном по снегу и ледникам, и за время этого путешествия мы, учитывая наше жалкое состояние непременно погибнем.

    Мы попросили аудиенции Чона Пена, и чтобы он  принял нас в Таклакоте, но наша стража отказала нам в этом. Тем временем Чон Пен из Таклакота послал других посланников и еще дополнительно солдат, чтобы обеспечить четкое выполнение своих приказов и предотвратить наше попадание в Таклакот.  

    Наша охрана, теперь усиленная людьми Таклакота, заставила нас повернуть в сторону  холодных снегов  Лумпии. Это было настоящее убийство, и тибетцы, хорошо знали об этом. Мечтая убить нас и боясь сделать это, они вероломно запланировали отправить нас обратно в Индию таким образом, что мы непременно должны будем погибнуть в снегах,  но в нашей смерти их обвинить будет нельзя, и у индийских  властей не может быть к ним никаких претензий.

    Нам сообщили, что нас следует оставить у начала  снегов, и что тибетцы не дадут нам никакой пищи, никакой одежды и никаких одеял.  Это, разумеется, означало определенную смерть.

    Мы решили разыграть нашу последнюю карту. Проехав около двух с половиной милях к западу от пути в Таклакот, мы отказались продолжать движение в в сторону Лумпии. Мы сказали, что если они попытаются нас нагнать, то мы были сражаться с нашей стражей, чтобы умереть тут до того, как мы  замерзнем пересекая  Лумпию, и где умереть для нас  совершенно несущественно.

    Охранник с недоумением решил остановиться  на ночь, чтобы отправить посланника в Таклакот, чтобы и сообщить Чону Пену о нашем восстании и попросить дальнейших инструкций.

     


     Девочка Шокас

    Ночью пришел приказ, что мы должны продолжить движение в сторону Лумпии. Тогда мы — три жалких полутрупа, собрали всю силу, кот оставшуюся в нас силу, и внезапно напали на солдат с  камнями; после чего, как ни удивительно, наша трусливая охрана побежала!  


     Мы шли в направлении Таклакота, следуя на некотором расстоянии  за этими хулиганами, которые умоляли нас не оказывать дальнейшего сопротивления и идти с ними туда, куда они хотели, чтобы мы пошли. Если бы мы этого не сделаем, кричали они сказали,  то нам отрубят головы. Мы не слушали их, и шли в Таклакот, закидывая их камнями, в которых недостатка не было.  

     

     
    Мешочки для перевозки груза на козах

    Мы проехали всего несколько миль, когда мы встретились с большим отрядом, состоящим из солдат и Лам, отправленных Чоном  Пеном. Невооруженные, израненные, голодные и измученные,  мы не могли бы оказать им должного сопротивления. Как они увидели, что мы находимся на свободе, то приготовились стрелять в нас.

    Главным министром Чона Пена был человек по имени Лапсанг. Он и  секретарь Чона Пена  были во главе этой партии. Я пошел, чтобы пожать  им руки,  и долго и бурно беседовал с ними, но они настаивали на том, что бы мы повернули от границы (это  теперь, когда мы находимся от нее практически на расстоянии броска камня!)  и должны отправиться в Индию через перевал Лимпия. Это были приказы Чона Пена, и они, как и я, обязаны выполнять их.  

     Они  отказались предоставить нам одежду и животных,  и даже на ту небольшую сумму денег, которые  у меня были, они не продали нам ни  унцию пищи. Тогда мы заявили, что готовы умереть здесь,  но не сдвинемся с места на запад в сторону Лумпии.

    Лапсанг и частный секретарь Чона Пена хитро предложили, что если я дам им в письменном видеимена шокас, которые сопровождали меня в Тибет (вероятно, с целью конфискации их земли и товаров), то они пропустят меня через перевал Липу Лех. Я ответил,что не могу  писать ни на тибетском, ни на  хиндустани, тогда они попросили меня сделать это на английском. Это я и  сделал,  заменив имена моих людей на вымышленные несуществующие и дополнил сей список саркастическими насмешками, которые наверняка обозлили тибетцев, когда они перевели сей документ.  

    В самый последний момент к нашей партии на полном галопе подъехал всадник  и вручил Лапсангу письмо. В нем содержался приказ немедленно привести нас в Таклакот!

    Поздно ночью мы добрались до деревни Догмар — своеобразного поселения в долине между двумя высокими скалами, где туземцы живут в глиняных сотах, прилепленных к скале. 


     

    Лапсанг, частный секретарь Чон Пена, и большая часть их солдат отправились в Таклакот;  нас  же заставили остановиться на ночлег здесь, потому что  в письме  от Чона Пена сообщалось что он передумал и не отправляет нас в сторону перевала  Лумпия!



  • 284
    22 нояб. 2018
    IrinaVolga (модератор)
    Elena Vasta сказал(а):
    туземцы живут в глиняных сотах, прилепленных к скале
     Интересно, сохранилось ли что-нибудь от этих домов ?
  • 285
    22 нояб. 2018
    Elena Vasta (сайт-админ)
    Нечто подобное есть в королевстве Гуге (Тибет), в Верхнем Мустанге(Непал). Что-то такое более скромное я видела выше Ларджунга (Джомсом трек)
  • 286
    22 нояб. 2018
    Elena Vasta (сайт-админ)
     ГЛАВА XCVIII
    Переговоры - прибытие другой армии - избранный генералом - противостояние с  солдатами Чона Пена - наконец в  Таклакоте

    Ночью был большой шум, люди бегали и кричали, и, судя по звукам, прибыло большое количество всадников.

    Земли Тибета поделены между  чиновникам, ставшими настоящими маленькими феодальными царями, которые находятся в постоянном противоборстве между собой. С этими спорами, а также со спорами о правах на дороги, было связано  появление ночью  этой новой армии. 

    Всего прибыло около ста пятидесяти человек, очень хорошо вооруженных. Глава этой группы пришел ко мне с восемью или десятью другими офицерами и так возбужденно заговорил, что я начал опасаться, что у нас начинаются новые проблемы. Оказалось, что эти новоприбывшие были офицерами и солдатами из Гьянемы, Кардама и Барсы, и они пришли с строгими приказами Барсы Тарюм, что бы мы ни в коем случае не думали о том, чтобы пересечь его провинцию  и перевал Лумпия. 

    Это было очень забавно, потому что теперь для  нас нигде не было открытой границы. Наш охранник и некоторые из людей Чона Пена, обнаружив, что они в меньшинстве, посчитали разумным  исчезнуть,  и я, обеспокоенный тем, что мы  должны как можно быстрее выбраться из страны, согласился со всем,  что говорили мужчины Гьянемы, и призвал их сражаться на моей стороне,   если вдруг  Чон Пен не пустит меня в Таклакот к перевалу Липу Лех и будет вновь настаивать  на моем прохождении через провинцию Тарджума и перевал Лумпия. Все пути из страны были для нас  закрыты, и я понимал, что если мы не прибегнем к силе,  то никогда не вырвемся отсюда.

    Мужчины Gyanema спросили меня, буду ли я,  в случае битвы с солдатами Чона Пена, вести их, и  я принял от них пост "тибетского генерала". Так же я потребовал, чтобы Чанден Сингх и Менсингх были бы моими личными  моим адъютантами. 

    Большую часть ночи  мы потратили на разработку плана нападения на войска Чона Пена, и, когда все было полностью улажено, тибетцы, чтобы выразить свою благодарность, принесли мне баранью ногу, цамбу и два кирпича чая.



    Супружеская пара

    Наступило утро.  Мне и моим спутникам дали по  прекрасному пони, после чего мои тибетские войска  весело поскакали  к Таклакоту. Нам сообщили, что Чон Пен сконцентрировал своих людей в определенном месте на нашем  пути, чтобы не дать мне попасть в Таклакот. Мои тибетцы сказали, что они ненавидят мужчин Чона Пена, и поклялись, что они убьют их всех, если те будут нам препятствовать. «Но они такие трусы, - добавил один из тибетских офицеров, - что они обязательно убегут».

    Мы услышали звон колокольчиков - к нам приближались наши враги. Хотя я поощрял свою "армию",  но среди них стала распространяться  паника стала. Появились люди Чон Пен, и

    Я стал свидетелем странного вида двух армий, стоящих лицом к лицу, и каждая в смертельном ужасе от друг от друга.

    И тут прибыл всадник с сообщением от Чон Пена, что нам разрешили отправиться в Таклакот.

     


    Чордены перед  Таклакотом

    Моя армия вернулась к северо-западу, а я, перестав быть главнокомандующим, вновь стал частным лицом и заключенным. Под большим конвоем нас везли  вдоль  бесплодных скал, мы проехали мимо сотен мани-стоунов и чорденов больших и малых, большинство из них были окрашены  в  красный цвет. Затем, спустившись по крутой дорожке из беловатой глинистой почвы, мы достигли густонаселенного района, где по всему ландшафту были разбросаны каменные дома. Мы увидели слева от нас большой монастырь Делаллинга и, немного в стороне, гомпу из Сиблинга; затем, описывая широкую кривую среди камней и валунов, мы обогнули высокую изящную скалу, на вершине которой возвышались форт и монастыри Таклакота.


     

    Форт Таклакот

  • 287
    22 нояб. 2018
    tarjuman (модератор)
    Вот это треки))) Самое интересное, что вояки оказались трусливыми))) 

  • 288
    22 нояб. 2018
    tarjuman (модератор)
    Шутки-шутками (у меня скорее нервный смех с тиком вперемешку), но это человек просто гигант! Настолько быть увлеченным своей идеей, своим делом, настолько мужественным и талантливым! Просто сказочное упорство и спокойствие. Мечта найти время и перечитать все, что ты перевела,Лен,от начала до конца. Спасибо тебе за этот труд и знакомство с таким человеком... нет слов.

  • 289
    23 нояб. 2018
    Elena Vasta (сайт-админ)
    tarjuman 
    Мери джан, я думаю, что если вдруг полутруп находит в себе силы для сопротивления, то его ментальная мощь может заменить физическую силу, и враг чувствует ее и страшится этой неведомой силы.

    Возможно Генри кое-где приукрашивал события, исключить мы это не можем. Однако он сделал то, что сделал, и этому много документальных свидетельств. Так же он известен как абсолютно бесстрашный и целеустремленный исследователь. Кроме того, я полагаюсь на его статус джентельмена-аристократа, которому генетически не свойственна ложь.

    Ну а его старания всеми правдами и неправдами продолжить исследования, будучи измученным и истощенным узником, у меня вызывают безмерное уважение и отчасти непонимание. Где и в чем он черпал силы? Что поддерживало его, почему он не сник?
  • 290
    23 нояб. 2018
    IrinaVolga (модератор)
    Лен, надо сюда заманить Сергея Викторовича.  Он мог бы многое пояснить. 
  • 291
    23 нояб. 2018
    Elena Vasta (сайт-админ)
    IrinaVolga Он знает о Генри, конечно. Попрошу его пояснить некоторые моменты. Мы вчера с ним говорили о Цыбикове, это мой следующий герой рубрики «Они были первыми». Сергей Викторович обещал прочитать о нем лекцию.
  • 292
    23 нояб. 2018
    IrinaVolga (модератор)
    Я уверена, что знает. :)  Он сможет лучше разобраться, где Генри приукрасил или в чем причина такой жестокости, да там много неясных моментов. 
  • 293
    23 нояб. 2018
    Elena Vasta (сайт-админ)
    IrinaVolga сказал(а):
    да там много неясных моментов. 
     Какие именно? Суммируй.
  • 294
    23 нояб. 2018
    IrinaVolga (модератор)
    Надо перечитать.
  • 295
    2018-11-25 00:28:00
    Elena Vasta (сайт-админ)
    ГЛАВА XCIX
    Наконец-то, наконец, среди друзей - возвращение конфискованного багажа - спасительное сообщение  от Суны - как нас освобождали - через границу - фотография в Гунджи
    Наши опасения, что может произойти нечто чрезвычайное и вынудит нас повернуть назад, были столь велики, что как только мы прошли по  деревянному мосту через Гаккон и увидели у подножия холма большой лагерь шокас, то  хлестнули наших пони и вырвались вперед, оставив  стражу далеко позади. Стремительно проскакав по высокой скале, где сотни людей живут в ямах  из глины, мы снова оказались среди друзей. Шокас, которые пришли на этот рынок для обмена  товарами с тибетцами, увидев нас, были поражены, и с трудом нас узнавали.

    Конечно же, мы сразу стали искать доктора Уилсона, и когда мы нашли этого хорошего человека, то он тоже едва узнал нас и был  глубоко тронут нашим состоянием. 


     Доктор Уилсон

    Когда известие о нашем прибытии распространилось по лагерю, то в каждом его уголке нас встретили с самой невероятной сердечностью и добротой.  В палатке доктора  Уилсона было большое количество сахара - несколько фунтов,  и  я был таким голодным, что набросился на него.  Позже мои друзья шокас принесли нам всевозможные съедобные подарки, которые Рубсо, повар доктора, должен был для нас приготовить.

    Политический Пешкар, Карак Синх поспешил ко мне со сменой одежды,  моим бедным друзьям  одежду предоставил  доктор Уилсон. В нашей собственной оборванной одежде роились паразиты — тюремщики не позволили нам сделать ни одной замены одежды.  Они даже не захотели дать нам возможность постирать наши лохмотья. Хорошо хоть  разрешили  погрузиться в священное озеро Мансаровар.

    В тот же день наши  раны были осмотрены доктором Уилсоном, который описал их и направил свои отчеты правительству Индии, комиссару Кумаона и заместителю комиссара в Альморе.

     


    Обласканный друзьями, вкусивший много хорошей пищи, я обнаружил, что мое настроение, которые не так давно было упадническим, как по волшебству, поднимается. Как ни странно, после нескольких часов счастья я начинал забывать о пережитых трудностях и перенесенных страданиях.

     Я остался на три дня в Таклакоте, в течение которого часть моего конфискованного багажа была возвращена тибетцами, и был очень рад узнать, что среди возвращенных  вещей были мои дневники, записные книжки, часть фотографических пластин, карты и эскизы. Мое огнестрельное оружие, некоторые деньги, кольцо моей матери, многие фотографические пластины и математические инструменты все еще отсутствовали, но я был рад и тому, что вернулась хотя бы часть багажа.

    К палатке д-ра Уилсона пришел Токхим Тарджум, его  секретарь Нерба, которого читатель может вспомнить как сыгравшего одну из главных ролей роль в моих пытках, а так же секретарь Чона Пена и старик-министр Лапсанг в прекрасном зеленом бархатном пальто с широкими рукавами. 

    Как видно из ознакомления с правительственным расследованием и отчетом в приложении к этой книге, вышеупомянутые тибетские офицеры  в присутствии политического Пешкара, доктора Уилсона, пандита Гобария и многими присутствующими  шокас подтвердили, что я правильно перечислил пытки, которыми они меня подвергли, был точен в каждой детали и ничего не исказил. Они даже заявляли, что гордятся сделанным, и в оскорбительных выражениях высказали то, что они думают  о британском правительстве.

     Я чуть не травмировал  Полического Пешкара и доктора  Уилсона когда я бросился на тибетцев с ножом, а они воспрепятствовали мне.  Моя кровь вскипела от этих оскорблений и я прыгнул на негодяя Нербу, который не так давно стрелял в меня,  держал меня за волосы, пока мне выжигали глаза, а сейчас  с ухмылкой стоял передо мной с кольцом моей матери на пальце, отказываясь его вернуть.  Уилсон и Карак Синг схватили  и разоружили меня, но тибетские офицеры сбежали.  

    В дальнейшем разговоре я узнал, как было осуществлено наше освобождение. Доктор Уилсон и Политический Пешкар, получив известие о том, что мои слуги и я были обезглавлены, перешли через границу, чтобы расспросить о подробностях и вернуть мой багаж.  Затем они услышали от шокас по имени  Суна, которого я послал от Мансаровара с  сообщением, что я жив, но нахожусь в ужасном состоянии и под стражей. У них не было достаточно людей, чтобы пробираться с боем в страну, кроме того, тибетцы внимательно следили за ними,  но они вместе с Пандитом Гобарией  сделали предупреждение  Чону Пену, что если меня не освободят, то сюда придет регулярная армия.

     Наконец, они получили сообщение о том, что  разрешение на то, чтобы меня привели в Таклакот, отправлено. Разрешение было впоследствии отозвано, потом вновь отправлено, и все это благодаря дипломатическим усилиям и энергии этих трех джентльменов. Благодаря им сегодня я жив и нахожусь в безопасности.

    Пандит Гобария,  как я упоминал в ранних главах, являлся самым влиятельным торговцем шокас во всей земле  Бхот и  был с тибетцами в хороших отношениях.  Он  и был посредником, через которого осуществлялись переговоры о моем немедленном освобождении, и это благодаря ему удалось изменить решение Чона Пена  относительно нашей участи. 


      Пандит Гобария

    После небольшого отдыха, который был необходим, чтобы мы смогли хоть немного восстановить силы,  мы возобновили путешествие в Индию, пересекли перевал Липу Лех,  и снова оказались на британской земле. 

     
     Взгляд на Запретную Землю с перевала Липу Лех

    Мы спускались с перевала  медленно и поэтапно, задержавшись в Гунджи, где из-за нашего слабого состояния нам пришлось провести несколько дней в амбулатории. Здесь у  Уилсона хранилось некоторое количество моего багажа  — инструментов, камер, тарелок и т. д., которые я  не взял с собой в самом начале моего путешествия, благодаря чему я смог сразу сделать фотографии моих двух слуг и меня, показывая наши раны и  шокирующее общее состояние. 



     Менсингх демонстрирует раны на ногах

    Ноги Чанден Сингха, которые были сфотографированы в Гянджи, теперь практически излечены, но тогда они были все еще сильно опухшими, со следами от плетки,  вырвавшей участки кожи и плоти. 

     Ноги  Чанден Сингха

    Мои ноги, фотографии которых я сделал более чем через месяц после того, как меня отвязали от стойки, где меня держали ряспятым, все еще выглядели опухшими, а шрамы  вокруг лодыжек в тех местах,  где веревки врезались в  плоть, все еще были воспалены. На фотографиях так же видно травму моего левого глаза и следы от горячего железа на коже лба и носа. 

     

    Автор-февраль 1897 г. Автор-октябрь 1897 г.



  • 296
    25 нояб. 2018
    IrinaVolga (модератор)
    Фух, наконец-то ... свободны.
  • 297
    26 нояб. 2018
    Elena Vasta (сайт-админ)
    ГЛАВА С
    Снова цивилизация  - паралич - перевал Тинкар в Непале - добросердечные жители - Ларкин-правительственный запрос - обратно в Тибет- прощание с Запретными Землями - обратный путь - Прощание с Мансингом - снова в пути

    Благодаря заботе доктора Уилсона  , хорошей пище и одежде мы быстро поправлялись. 

     Чанден Сингх и Мансингх наслаждаются своим первым вкусным  блюдом, которое  едят в соответствии с правилами их каст

    Когда я впервые увидел свое лицо в зеркале, у меня был шок — так ужасно я  выглядел.  Но как только я  сбрил бороду, которая здорово отросла за несколько месяцев, доктор Уилсон постриг меня, и я снова стал выглядеть почти цивилизованным. Сначала я имел проблемы с одеванием, но скоро и эта неприятность исчезла.

    Дело в том, что у меня были довольно серьезные травмы позвоночника. Время от времени вся моя левая сторона была  словно парализована,  я неизменно испытывал трудности, когда мне нужно было сесть или встать. Благодаря большому напряжению, которое выпало на их долю, мои суставы долго оставались  напряженными и опухшими. И я хорошо видел  правым глазом, но совсем не мог использовать левый.

    Когда мне стало немного лучше, я совершил экскурсию в Тинкар,  расположенный в Непале (а я туда собираюсь в мае 2019 - Elena Vasta), там был перевал в Тибет по соседству с перевалом Липу Лех, который я не посещал. Перейдя в Непал в Чонгру (а я там была в мае 2018 -  Elena Vasta), я следовал за курсом до 86 ° (b.m.), пока мы не дошли до реки Цирри, стремительно стекающей  между высокими снежными хребтами. Затем я стал держаться  правого берега реки Тинкар. Сначала тропа  шла по еловому  лесу,  затем лес закончился и  дорога запетляла среди бесплодных скал и вдоль оврагов,  в некоторых местах она была полуразрушена. 

    Общее направление 88 ° (b.m) я держал  до тех пор, пока мы не достигли моста через Тинкари. Там мы  пересекли поток  и примерно через три мили  добралась до деревни Тинкар.

    Тинкар - это старая  деревня из нескольких традиционных домов шокас,  выглядящих очень живописно на  фоне великолепных снежных вершин, разделяющих Непал и Тибет. Из деревни легко добраться до перевала, ведущего в Тибет:  сначала надо держать курс   78 ° 30 '(b.m) - это 2 мили до моста Зентим, где река Донгон (Dongon River), спускающаяся с 106 ° (b.m), встречает реку Зиян Янгти (Zeyan Yangti).  Следуя руслу последней еще около четырех миль вы достигаете перевала Тинкар.  


     Деревня Тинкар

    Расстояние между перевалом Тинкар  и Таклакотом около двенадцати миль. По курсу в 106 ° (b.m) я наблюдал очень высокий снежный пик - Донгон (Dongon).

    Исследовав регион и увидев все, что можно было увидеть, я вернулся в Гарбянг, так как я хотел как можно скорее вернуться в Европу, и  отправился в Аскот в компании с   Карак Сингхом. 

    Скальный участок трека Нирпани в двух-трех местах  разрушился,  и над  глубокими пропастями были построены грубые шаткие мостки. 


     

    В Аскоте я был гостем доброго старого Радживара, в саду которого я расположился лагерем, и который окружил меня  всеми мыслимыми заботами и вниманием.  


     Дом Радживара в Аскоте

    В Аскоте я встретил  г-на Дж. Ларкина, спешно отправленного правительством Индии для проведения расследования по моему делу. И хотя я все еще испытывал сильную боль, но всё равно настоял на том, чтобы вернуться в Тибет вместе с ним, чтобы помочь  в расследовании. 

    Довольно быстро мы добрались до Гарбянга, где ко мне пришла депутация шокас, вернувшихся из Тибета, господин Ларкин же прошёл вперед.  Среди шокас я заметил несколько человек, которые предали меня, и, как мне сказали, не было никакого способа наказать их за их предательство. Тогда  решил вершить справедливость сам, и изо всех сил пытался научить их некоторому представлению о верности, после чего вся деревня подбежала к нам, чтобы вытащить своих товарищей из моих лап. Воодушевленные хамским поведением тибетцев, шокас сделали несколько оскорбительных замечаний в адрес англичан. Я разьярился, и хотя был один против всех и все еще очень больной, но тем не менее смог отправить их в бегство, а затем достал фотоаппарат и сделал снимок как они убегают.  


     

    Покинув Гарбянг, я догнал мистера Ларкина, и мы поднялись к снегам. Мы намеревались пересечь перевал Липу Лех и войти в Тибет, чтобы увидеть Чона Пена, но он отказался встретиться с нами. 


     Д-р Уилсон, Я, мистер Ларкин, Политический Пешкар и Джагат Синг готовы подняться на перевал Липпу

    Но чтобы дать тибетцам все шансы реабилитироваться, мы пересекли перевал Липпу. На перевале лежал тяжелый глубокий  снег и было очень холодно: только несколько дней назад несколько шокас завязли в снегу и замерзли на смерь, так что восхождение было отнюдь не легким. 

    Однако, после нескольких трудных часов мы достигли  перевала, и я снова пересёк   границу с Тибетом. Д-р Уилсон, Политический Песхар, Джагат Синг и два чапрасси были с нами. Я сделал фотографию, на которой доктор Уилсон чтобы укрыться от сильного ветра держит зонтик,  там же справа от наших пони стоит  мистер Ларкин,  а позади на перевале сложена куча камней и над ней множество летающих молитв, размещенных там Шоками и тибетцами.  


     Мы пересекли перевал Липу Лех

    Найдя подходящее место, где ветер не так яростно обрушивался на наши лица, мы остановились и в течение значительного времени терпеливо ждали, когда с  тибетской стороны покажется  Чон Пен или его заместители, которым предварительно были направлены письма,  но тщетно!  Никто так и не появился,  поэтому во второй половине дня 12 октября я покинул Запретные Земли. Моё состояние  все еще был далеко от хорошего, но я был рад, что  снова увижу Англию и моих друзей. 


     Ждём Чона Пена

    Мы вернулись в наш лагерь, расположенный несколькими сотнями футов ниже перевала, где мы оставили багаж и наших людей, которые сильно страдали от горной болезни. 


     Наш лагерь под перевалом Липу

    Именно в этом лагере мистер Ларкин сделал фотографию, запечатлевшую меня купающимся  на высоте 16 300 футов. Чанден Синг, сломав лед в ручье, набрал в медный сосуд ледяной воды и  поливал мне на спину и голову, когда я при сильном ветре и с температурой около 12 °  по Фаренгейту стою босыми ногами прямо на снегу. 

     Я сделал этот снимок, чтобы показать, что даже в моем не самом лучшем  состоянии я мог выдерживать значительный  холод. На самом деле вода, которая была взята из-под льда, сразу застыла на моих плечах, в результате чего через секунду у меня были сосульки, свисающие с волос на мою шею, и ледяной платок, укрывший плечи. 


     

    Выполнив нашу миссию, мы с Ларкиным очень быстро вернулись в Альмору; и мне было очень приятно, что при проведении правительственного расследования в открытом суде г-н Ларкин смог получить достаточно  свидетельств  от Шокас и тибетцев относительно моего обращения, которые были надлежащим образом доложены правительству Индии и а также в Бюро иностранных дел и Индии в Лондоне. Копия отчета о расследовании и правительственном отчете содержится в Приложении. 

    Шокас, которые в настоящее времени вернулись из Тибета, начали мигрировать в свои зимние дома в Дхарчуле, и когда мы прошли мимо поселения, многие уже работали над ремонтом крыш своих зимних обителей. Большое количество тибетцев со своими овцами также перешло на зиму на британскую территорию, и их лагеря можно было видеть по всей дороге, где было достаточно травы для их стад. Однако тибетцы не зимуют на нашей стороне.  


     Временный лагерь тибетцев

    Тибетцы-Ламы и чиновники поддерживали дерзкое поведение пастухов, пока мы были в Бхот, который они рассматривают  как часть своей собственной страны — факт, наблюдаемый не только доктором Уилсоном и политическим Пешкаром, который путешествовал с нами до границы и обратно, до Аскота, но и мистером Ларкином, который не раз удивлялся наглости тибетцев. 

    Однако следует сказать, что в тот момент, когда тибетцы выходили  за пределы Бхота и оказывались ниже и им приходилось  иметь дело с индусами вместо шокас, и их манеры сильно менялись. Лицемерное уважение и рабство сменяли высокомерие и дерзость. Около границы мы столкнулись с сотнями тибетских яков и пони с грузом древесины,  которую безо всяких разрешений тибетцы добывали в наших лесах. 


     Дхарчула

    В Аскоте старый раот, предсказавший мне неудачу, когда я посетил жилища раотов в лесу, пришел, чтобы напомнить мне о его пророчестве. 


     Раоты слушают мой рассказ о моих злоключениях

     «Я говорил вам, - воскликнул старый дикарь, - что того, кто посещает дома раутов, настигнут несчастья», и я сфотографировал старого негодяя вместе с его товарищами, которые с удовольствием слушали своего пророка.

     

     Пророк и его племя

    Мы без промедления отправились в Альмору, а оттуда прямо в Найни-Тал, летнюю резиденцию правительства Северо-Западных провинций, где была проведена конференция по моему делу под руководством лейтенанта-губернатора.

     


     Алмора

    Пользуясь  неограниченным  гостеприимством  этого способного и энергичного офицера, полковника Григга, комиссара Кумаона, я замечательно отдохнул в Найнитале. Там же я щедро  расплатился с моим верным кули-Мансингхом, дав ему достаточно денег для начала новой обеспеченной жизни. Он сопровождал меня до Катгодама, конечной станции железной дороги, и  искренне  горевал, когда Чанден Синг и я вошли в поезд. Когда мы проплывали  мимо платформы, он  салютовал нам. А перед нашим расставанием он взял с меня обещание, что если когда-нибудь я  вернусь в Тибет,  то возьму его с собой; только в следующий раз ему тоже должна быть предоставлена ​​винтовка! 

    Это было его единственное условие.

    Чанден Синг, который оставался моим слугой, путешествовал со мной в Бомбей, а оттуда мы вместе  отправились прямо во Флоренцию, в дом моих родителей, которые, находясь в их комфортном доме,  страдали от беспокойства за меня не меньше, чем я Запретных  Землях.

      ЮГО-ЗАПАДНЫЙ ТИБЕТ

    Карта нарисована Генри Лендером после его путешествия в Запретные Земли 


  • 298
    27 нояб. 2018
    IrinaVolga (модератор)
    Это не конец ? Что там с расследованием ?
  • 299
    27 нояб. 2018
    Elena Vasta (сайт-админ)
    IrinaVolga сказал(а):
    Это не конец ? Что там с расследованием ?
     Там какие-то документы дальше, ещё не переводила.
    Меня поразило, что будучи в таком состоянии, он отправился исследовать Тинкар, а потом ещё вернулся в Тибет!
  • 300
    27 нояб. 2018
    IrinaVolga (модератор)
    Мне не понравилось, что он полез драться с обидчиками :(