авторская тема Самостоятельное путешествие из долины Спити к озеру Цо Морири (Июль 2019) Kibber to Tsomoriri trek (Jule 2019)

Последние приготовления

А теперь немножко скучной информации, для тех кто собирается пройти по нашему маршруту. Для того чтобы находиться в приграничной зоне озера Цо Морири необходимо разрешение. Читая отчеты трекеров, неоднократно наталкивались на мнение о том, что пермит является необязательной бумажкой, которой не стоит и утруждать себя, потому что полиция в Корзоке лояльна к туристам и особо не придирается из-за отсутствия какой-то формальной справки. Но Кашмир является неспокойным штатом, в котором возможны всякое. К примеру, несколько лет назад наша соотечественница отсидела в тюрьме Шринагара 15 месяцев. Человек она, как мы поняли, эксцентричный: безнадежно просрочив визу, сожгла паспорт, вместо которого она пользовалась «паспортом паломника», выданным кем-то в Непале. Если в Ладаке у полицейских эта "ксива" «прокатила», ей даже дали немного денег на продолжение паломничества, то ближе к Кашмирской долине она была задержана и отправлена в Шринагар. Ну и отсутствие средств на взятку усугубило ситуацию. Так что нам как то спокойнее держать все необходимые документы в порядке.

В этом году у нас несколько раз проверяли документы на всей территории Ладакха, а пермит потребовалось предъявить на чек посту в Upshi перед въездом на шоссе Манали - Ле, где он и был изъят. Возможно это усиление бдительности было связано с последующими событиями, в следствии которых штат был лишен автономии и разделен на Кашмирскую долину и Ладакх. Мы встречали на дорогах множество военных конвоев и даже один раз настоящий, раскрашенный в нарядный камуфляж, танк. Видимо армия и полиция готовилась заранее.

 

Офис, в котором выдают пермиты размещается в Новой Казе напротив гомпы в двухэтажном сером здании с зеленой крышей. На воротах укреплена вывеска «Office of the sub divisional magistrate». Работает по будним дням с 10.00. Нужную бумагу нам сделали примерно за час, с трудом найдя нужный бланк, потому что туристов обычно интересует разрешение на посещение Табо и дальнейшая поездка в Киннаур, для чего нужна бумажка заполненная по другой форме. К нам прицепились по поводу гида ( или портера) и долго не могли понять как мы собираемся идти в трек без сопровождения, пришлось на пальцах перечислять перевалы, Канамо пик и пр. и пр. Наш послужной список возымел действие на чиновников, но на всякий случай звонили по телефону, справлялись с инструкцией, опять звонили. Потом потребовались фотографии и ксерокопии паспорта, которые делаются в будочке напротив. За труды чиновники взяли 200 рупий. Обрадовало, что  в пермите не был обозначен срок нахождения в зоне, в отличие от Ле , где разрешение на посещение озера дают на семь дней, что абсолютно для нас недостаточно.

Покончив с формальностями, мы на такси уехали в Киббер, где сняли номер с выходом на широкую террасу, очень удобной для созерцания пасторальной жизни, которая за прошедший год не особо поменялась. Мы решили задержаться здесь на несколько дней.

Бродя по деревенским улицам мы узнавали знакомые лица – на том же месте свой пост занимали древние старушки и приветствовали нас традиционным «джулей», иногда пробегали вечно спешащие закутанные в пестрые платочки женщины — обычное течение сельской жизни.

По-прежнему главными ежедневными событиями в Киббере являются прибытие автобуса из Казы и вечернее возвращение домашнего скота с пастбища. Это время, когда можно увидеть все немногочисленное население деревни.

Нашим основным времяпровождением в Киббере являлись долгие прогулки по окрестностям. Светлана писала этюды акварелью - колорит окрестных пейзажей располагает к этой живописной технике.

 

Во время одной из таких прогулок мы обратили внимание на далекие пестрые точки километрах в 5-7 от нас. Они располагались на пути нашего трекерского маршрута. В бинокль можно было разглядеть многочисленные пестрые палатки, белые джипы и микроавтобусы. Мы предположили, что в связи с прокладкой автодороги и недавним завершением  строительства моста, старт трека отодвинулся от деревни и решили сходить на разведку.

Не доходя до холма, на котором раскинулся лагерь, мы повстречали женщину, занятую стиркой в ручье. Заметив нас, она поздоровалась: «джулей!», а затем возбужденно затараторила, что-то про Корзок, Цо Морири и Паранг Ла. Ее английский сложно было понять, мы решили, что она только что пришла с караваном из тех мест. Попрощавшись мы поднялись в лагерь и слегка удивились неожиданному зрелищу.

На большой поляне был раскинут большой шатер — столовая, которой обедали десятки монахов. Вокруг было установлено множество маленьких палаток вокруг которых суетилось множество людей в бордовых монашеских одеяниях.

  

 

Заметив среди прочих, молодых людей европейской наружности, восседающих на траве с тарелками полными тали, мы подошли разузнать что здесь творится. Ребята, оказавшиеся австралийцами, поведали нам, что вся эта монашеская братия возглавляемая восьмью ламами отправится завтра в поход через перевал в монастырь Корзок, где они рассчитывают быть через пять дней. Нас удивили сроки, так как этот путь занимает 7-8 дней, но юные австралийцы признались, что ничего не понимают в географии, а просто заплатили денег за участие в этом душеочищающем и, безусловно, экологически гуманитарном мероприятии. Стало понятно появление монахов в Хиккиме, где мы недавно побывали.

Эта новость заставила нас задуматься, ведь мы тоже планировали выйти в путь завтра. Перспектива двигаться в компании толпы монахов (австралийцы сказали, что их будет 400 человек) нас не вдохновляла. Конечно можно будет наделать множество эффектных фотографий с сотнями буддистов, штурмующих снежный перевал, а возможно получить какой-нибудь award за эту фотосессию, но мы сюда не за этим приехали. Нам принципиально не нравится идея «пакетно» ходить по горам вереницей с поводырем-гидом, поваром и погонщиками мулов — мы дорожим свободой! Единственный выход из создавшегося положения - это перенести старт трека на день, чтобы дать возможность монахам уйти вперед.

Первый день в пути

Общепринятый маршрут на Цо Морири начинается от этой небольшой ступы, установленной у дороги на Чичам. Прямо за ней начинается тропа, ведущая к спуску в глубокий каньон. Хозяин нашей гостиницы в Киббере рассказал, что зимой в это ущелье спускаются снежные леопарды. Не знаем, возможно эта информация и правдива, но летом там нет ни одной живой души.

По дну каньона проложена хорошо набитая тропа, по которой шесть километров пути до Dumla – небольшой деревеньки в зеленом оазисе полей. Там мы недавно уже побывали и обнаружили монахов-путешественников. Кстати, по новой автодороге через Чичамский мост получится более 8 километров, ей видимо сейчас отдают предпочтение, потому что старая тропа постепенно приходит в упадок и кое-где уже осыпалась.

 Мы тоже решили начать трек от Dumla, так как по ущелью мы уже прогулялись - хотелось новых впечатлений.

Хозяин гостиницы довез нас на своей машине до места, где мы простились, он пожелал нам удачи и сказал, что сегодняшний день будет для нас «easy». На месте бывшего лагеря паломников мы обнаружили что-то вроде базы караванщиков, обслуживающих монашеский трек, который хорошо был обеспечен с точки зрения логистики. Вместо того, чтоб идти с огромным обозом, обеспечивающим питание нескольких сотен человек, по тропе сновали небольшие караваны – не более десяти мулов. Переход проходит по пустынной местности, где невозможно обеспечить выпасом и водой одновременно большое количество вьючных животных.

За одной из таких челночных групп мы и стали подниматься на достаточно крутой склон по тропке-серпантину. За ними пыталась увязаться собака, но караванщики совсем не по-буддийски отогнали ее. Состроив умильную мордочку псина пыталась пристать к нам, но Светлана сказала: «кажется она идет с нами лишь для того, чтобы при случае стащить колбасу из нашего рюкзака». Придавая голосам суровую интонацию, мы ее тоже отослали.  Поднявшись на вершину холма, вскоре потеряли из виду наших караванщиков, все же с тяжелыми рюкзаками наперегонки с местными не побегаешь. Но мы непродолжительное время оставались одни, вышедшая на тропу тибетская лисица внимательно и долго нас разглядывала, а затем исчезла среди колючих кочек.

Дальнейший путь, пролегающий по хорошо заметной удобной тропе, привел к широкой ложбине, защищенной от ветров. Судя по следам кострищ и грудам ржавых консервных банок, здесь любили разбивать бивуаки большие группы. Мы еще не знали, что эта поляна называется Thaltak – место выбираемое под ночлег туристами,выходящими из Киббера, откуда они проделывали 13 километровый путь с подъемами и спусками, что вполне нормально для первого дня.

Но наше желание передохнуть здесь, попить чайку не сбылось. Все окрестные источники на Талтаке пересохли, либо превратились в небольшие болотца, затоптанные следами копыт, а в наших флягах почти не осталось воды. И мы, оставив чаепитие на потом, пошли дальше. Вскоре тропа вывела к глубокому каньону с крутыми склонами.

Неожиданно сгустившиеся грозовые тучи придали окружающему пейзажу настроение театрально мрачное, как декорации к путешествию Орфея в Аид.

Пока спускались вниз услышали первые раскаты грома. Опасливо поглядывая на вертикальные склоны каньона и на причудливые нагромождения камней наверху, мы вздрагивали от каждого звука, опасаясь камнепада. Может быть опасность и не была столь велика, но как избавиться от инстинкта самосохранения, забивающего голову нехорошими предчувствиями.

Но больше чем случайный камень по голове, пугали бурные воды реки, бьющиеся о стены ущелья. Мапсми предупреждал о скорой переправе. На фотографиях из интернета видели, что через речку перекинуто какое-то ненадежное бревнышко. И не была предела радости, когда мы увидели за поворотом видимо недавно подремонтированный мост. Все-таки удобно идти по тропе, где до того прошла сотня монахов. Тропу для этого «крестного хода» почистили от сыпухи и починили оползни. Несмотря на зигзаги, которые рисовал мапсми, посылая нас с одного берега на другой, переправ у нас не было и мосты из лежалого снега, громоздящиеся порой над рекой, не пригодились.

Постепенно мрачная атмосфера ущелья начинала все больше угнетать, заставляя все чаще поглядывать на карту, желая поскорее выйти на широкое пространство. Давала о себе знать усталость первого дня перехода, от лямок рюкзака начинали ныть плечи. Вдобавок ко всему, поднявшийся к вечеру уровень реки стал подтапливать тропинку, проложенную вдоль самой кромки берега. Приходилось карабкаться по осыпи, обходя затопленные участки. И наконец мы увидели далеко впереди тропу, которая стала подниматься вверх по холму, выводя из мрачного каньона.

И вдруг неожиданно на склонах этого холма мы увидели заметные издали ряды красных, оранжевых и желтых точек. Монахи! Откуда они здесь? Мы же дали им целый день фору. Они должны быть уже на другой стороне перевала. Видно что-то пошло не так. Не по плану.

Преодолев последние метры пути вышли к выходу из каньона. Перед нами был холм, по которому верх-вниз как муравьи перемещались красные фигурки монахов с ведрами, канистрами и пластиковыми бутылками. Отделившись от них, к нам подошел человек в синем жилете с надписью на груди Eco Pad Yatra, форме обслуживающего персонала, и стал убеждать остаться на ночлег здесь, на берегу реки, не поднимаясь на холм, где остановились 60 монахов и 8 лам, поэтому там нет места под палатку и, к тому же, совсем нет никакой воды. При этом он указал на монахов, которые облепили маленький родничок, только что выкопанный неподалеку от нас.

Наблюдая всю эту картину, мы спорили с парнем в синем жилете, что лучше не ставить палатку на берегу, потому что горные реки ночью разливаются. Но он уверял нас в безопасности этого места. Спор прервал пожилой монах, приказавший ему пропустить нас наверх.

Нужно было спешить. Необходимо было успеть взобраться на этот достаточно высокий холм, поставить палатку и приготовить ужин до темноты.

Карабкаясь наверх, часто садились передохнуть, наблюдая за проходящими мимо монахами. В основном это молодежь — парни и девушки в одинаковых, без различия пола одеждах. Нам они напомнили студентов, выехавших всем курсом в поход.

Между тем, смеркалось. Достигнув удобной площадки, начали устанавливать палатку. И тут... случилось неприятное. Сломалась застежка-фиксатор на раскладном каркасе. Мы пытались ее чинить в опустившейся темноте при свете фонариков. Поняв тщетность наших усилий, кое как перемотав веревкой сломанное место, установили палатку, решив разобраться с этой проблемой утром.