Индуизм

Из всего сказанного можно заключить, что подобно всем религиям, индуизм, несмотря на утверждения его апологетов, склонных видеть в нем систему, максимально учитывающую многообразие социальных и биологических потребностей человека и позволяющую индивиду гармонично и свободно развиваться и как личности, и как члену социального коллектива, оправдывает в реальной своей практике социальную несправедливость и освящает неравенство. Религиозное освящение эксплуататорских отношений ярче всего проявляется в институте неприкасаемости, который играл в индуизме (наряду с брахман-ством) структурообразующую роль.

Сложной системой запретов и табу индуизм ставил неприкасаемых, подвергавшихся к тому же нещадной экономической эксплуатации, в положение неполноценных членов общества. Им не разрешалось, например, появляться в городах после полудня и рано утром, поскольку в эти часы удлинялась отбрасываемая ими тень, и опасность осквернения брахмана, на которого она могла упасть, возрастала; неприкасаемым не разрешалось сплевывать на землю и предписывалось носить подвязанную под подбородком специальную плевательницу; в Керале им запрещалось даже просить милостыню, и они выставляли миски для еды на дорогу и, спрятавшись в лесу, громким плачем привлекали внимание прохожих к своим мискам, боясь показаться на глаза; неприкасаемым запрещено было готовить пищу на огне (огонь в индуизме считается священным), и они собирали навоз, выколупывали из него непереваренные коровой зерна и толкли в ступах холодную кашицу из этих зерен для своих детей. Примеры эти можно продолжать до бесконечности, тем более, что в каждом районе Индии дваждырожденные изощрялись по-своему.

Заметим, что социально-регулятивная функция индуизма не была бы столь эффективной, если бы не заложенная в нем психологическая гарантия самоконтроля верующего, своего рода внутренняя цензура, поистине "недреманое око". 

Интровертность индуизма служит залогом того, что правоверный, благочестивый индус будет насколько возможно честно, без уверток выполнять все соответствующие предписания, ведь божественное начало внутри человека куда более действенное средство контроля, чем Бог на небесах, читающий в день Страшного Суда список ваших прегрешений, а тем более чем священник, отпускающий вам на исповеди грехи.

Хотелось бы еще отметить, что для индуизма характерна сакрализация не власти или знатности, а духовного статуса; это практическое преломление принципа иерархичности и, в наши дни, с развитием капиталистических отношений не уступило место, скажем, примату материального статуса.

Духовный статус в практике индуизма тесно связан с ритуальной дихотомией "чистый - нечистый", т.е. положением намеренно иррациональным и независящим от превратностей жизни (как зависят власть или богатство).

 Доктрина трансмиграции душ делала неуязвимой для логических или эмоциональных доводов триаду каста-карма-дхарма, давала удовлетворительный ответ на те вечные вопросы, перед которыми пасовали другие религии - скажем, для верующих в переселение душ не встают вопросы о несправедливости социального порядка, причинах бедности и богатства или о том, почему умирают не успевшие прогневить Бога младенцы. Все это легко объясняется деяниями прошлой жизни.

Любые проявления вольнодумства, отклонения от правил, любые нарушения предписываемой покорности были, как уже говорилось, психологически невозможны для тех, кто как реальную опасность ощущал возможность родиться опять, но на более низкой ступени эволюции -хорошо еще если неприкасаемым, а не животным или даже растением -и снова тратить бесчисленные жизни, чтобы ценсй неимоверных усилий и страданий через много рождений вернуться в свое нынешнее положение.

Понятие ритуальной -чистоты, как мне представляется, играет в индуи8ме, наряду с доктриной трансмиграции (переселения) душ, системообразующую роль.

Понятие ритуальной чистоты, как нетрудно заметить, переводит в практическую плоскость представления о космическом порядке, о восховдении духа, о духовной эволюции всего сущего на земле. Оно же дает обоснование высокому статусу брахманов - носителей идеи чистоты и низкому положению неприкасаемых - носителей всяческой скверны (добавим, что ритуальная нечистота нередко совмещается в сознании индусов с гигиенической или функциональной, т.е. нечистотой профессионального характера, например, мойщиков трупов).

В рамках философского компонента брахманы являются интеллектуальной элитой, не только хранителями духовных традиций, но и приумножителями ее. Кстати, в отличие от большинства религий, индуизм не ставит догматических препон на пути познания. Кроме того, философские традиции Индии в принципе открыты как идеалистическому толкованию, так, при определенных допущениях, и рационалистическому.

Следовательно, в целом, внутри нерасчлененной системы брахманы играют двойственную роль: они цредставляют собой, во-первых, "жречество для себя", т.е. носителей высокой традиции, мыслителей, благодаря которым получает развитие индийская философская мысль, осуществляется познание окружающего мира, и, во-вторых, одновременно с этим, "жречество для масс", стоящее на страже своих сословных цривилегий, тормозящее духовную и социальную эволюцию народа, всячески закрепляющее социальную стратификацию.

 

Я назвала этот ролик "Индуизм", а записала его в музее фольклора и народного  танца в Удайпуре. Меня очаровал этот экспонат, а  в голову сразу пришла аналогия с индуизмом.