Паршванатх
О следующем панно (или янтре?), расположенной у стены на уровне наших глаз хочется сказать особо. Эта панно была установлено в храме Адинатха в Ранакпуре в 1847 году, на нём изображен 23-й (предпоследний) тиртханкар Паршванатх (среди двадцати четырех джайнских тиртханкаров только Паршванатх и Джина Махавира считаются историками достоверно существовавшими личностями).
В джайнской иконографии Паршванахт часто изображается стоящим в глубокой медитации под защитным капюшоном змеи. На самых первых изображениях Паршвататха защищали змеи с тремя, пятью или семью капюшонами. Затем художники начали вводить изменения, и на этой мемориальной доске уже вырезаны 1008 змей, капюшоны которых образовали над телом медитирующего Джины Паршванатха красивую арку. Кроме змеиного капюшона над головой, иконография Паршванатха часто включает в себя Дхаранендру и Падмавати - бога и богиню змей в джайнизме.
Стоя в джайнизме еще изображают Бахубали (Гоматешвару), самое известное изображение которого находится в
Шраванбелаголле.
И тут ключом к разгадке, какой именно их тиртханкаров (Гоматешвара или Паршванатх) находится перед вами, будут змеи. На данном панно их переплетающиеся хвосты занимают собой всё пространство, образуя
узел шриваста, рассказывающий о бесконечных циклах жизни и смерти. Паршванатх может изображаться и сидящим, но все равно над головой будет раскрытый капюшон одной или нескольких кобр.
Со змеями связана интересная история. От кого змеи защищают Джину? От Мегмали дева, Вернее от дождя, вызванного им. С Мегмали Девом Парванатх когда-то родился единоутробным братом: Мегмали дев родился как Камат, а Паршванатх как Марубхути.
Камат был старшим, однако жестоким развратным, поэтому отец избрал младшего сына Марубхути своим наследником. Однажды Камат соблазнил жену Марубхути. Когда Марубху узнал об этом, он сообщил об этом отцу-царю, и Камат был сослан.
Это еще больше усилило враждебность и ревность Камата, и он начал выполнять строгую тапсаю. Марубхути же пожалел своего беспутного брата, он отыскал его и поклонился, прося прощение за изгнание. Но преисполненный гневом Камат поднял большой камень и убил Марубхути.
С этим начался цикл рождений и перерождений, в которых душа Паршванатха продолжала подниматься и очищать себя ахимсой и состраданием, а душа Камата продолжала своё падение, загрязняясь враждебностью и постоянным желанием отомстить и навредить Паршванатху.
В своем последнем рождении Паршванатх родился в Бенаресе как принц, а Камат как блуждающий нищий. Бродя по Индии, Камат добрался до Варанаси и начал выполнять покаяние Панчаньи. Многие люди города были впечатлены его выступлением и начали поклоняться ему как святому.
К этому времени молодой Паршванатх развил в себе сильное стремление к ненасилию. Однажды он оказался там, где выступал с жертвенным огнем этот нищий, который в одном из перерождений был его братом Каматом. Из своего божественного видения Паршванатх понял, что в дерево, который нищий положил в огонь, попала пара змей. Он попросил монаха немедленно вытащить полено из огня, так как иначе невинная пара змей будет обуглена до смерти. Нищий раздраженно заявил, что в полене никого нет, тогда юный принц сунул в огонь свою руку и достал полено с полусожженными, но еще живыми двумя змеями.
Присутствующие восторженно приветствовали принца, а сердце Камата преисполнилось жаждой мщения. Он начал выполнять еще более суровое покаяние, и переродился как дев Мегмали. В этом рождении него был небесный корабль, который летал по его желанию. В то же время, пара змей, спасенных Паршванатхом от огня, переродились как Дев Дхарнендра и Деви Падмавати.
В возрасте тридцати лет Паршванатх оставил двор и стал саньясином. Однажды, когда он медитировал в лесу, над ним проплывал небесный корабль Мегмали Дева, но из-за силы медитации Паршванатха он завис на месте и оставался неподвижным. Когда Мегмали Дев понял, что это произошло из-за присутствия Паршнанатха, то все его предыдущие жизни всколыхнули в нем ненависть к святому; он решил, что Паршнанатх намеренно остановил корабль неподвижным.
Мегмали Дев вызвал сильный дождь, который должен был поглотить медитирующего аскета. Дождевая вода начала подниматься до уровня, который мог утопить Паршванатха, и тогда Дхарнендра Дев и Деви Падмавати закрыли своими капюшонами медитирующего святого.
Мехмали понял бесполезность своего поступка, и одновременно вспомнил все свои предыдущие жизни. Он упал к ногам Паршванатха и попросил прощения за все свои злые поступки. Паршвананатх был в глубокой медитации - он достиг высокого уровня экстаза и развил полное спокойствие. У него не было никакой привязанности к Дхарнендре и Падмавати за их защиту, и никакой личной ненависти к Мехмали.
Отвлекусь ненадолго от Паршванатха - именно из-за истории о его инертности к происходящему. Очень часто (а скорее даже всегда) в джайнских храмах вы увидите изображения якш и якшинь, которые были введены в джайнский пантеон шестого века и стали популярными к десятому столетию.
На фото справа на колонне перед входом в святилище Адинатха изображение якши и якшини:
Причина, по которой эти божества приобрели видный статус в джайнском пантеоне, состоит в том, что джины или тиртханкары считаются оторванными от всех мирских привязанностей, и к ним нельзя приблизиться к мирским желаниям - вот как в случае с Паршванатхом. И если мы, смертные люди, хотим приблизиться к Богу, чтобы решить наши мирские дела и мирские заботы, то обращаемся с ними к якши, как к "посредникам", а не к тиртханкарам.
Якши и якшини так же, как и люди, подвержены страстям, из-за которых их души тоже блуждают по циклам смерти и рождения. Считается, что они обладают сверхестественными способностями, включая способность летать, а так же они могут изменять свои формы и размеры. Некоторые из этих якшей известны тем, что приносят своим преданным богатство, а некоторые нейтрализуют разрушительные силы отрицательных энергий.
А вернувшись к Паршванатху хочу добавить, что именно ему приписывают начало традиции «четырехкратной сдержанности» для монахов - не убивайте, не крадите, не лгите и не владеете собственностью. Махавира расширил рамки первых четырех ограничений Паршванатхи с его идеями об ахизме (ненасилие) и добавил пятый монашеский обет безбрачия в практике аскетизма, а Паршванатх, кстати, безбрачия не требовал и позволял носить монахами простые верхние одежды (различия между идеями Паршванатхи и Махавиры были основой исторических расхождений между основными джайнскими традициями: Шветамбарами и Дигамбарами).
В народе Паршванатх почитается как устранитель препятствий.