Милам - трек, или трек к леднику Милам и базовому лагерю Нанда Деви (Milam glacier trek and Nanda Devi East BC trek). Треки по долине Джохар

В Бильджу случилась одна из тех встреч, при воспоминании о которых на меня накатывает волна признательной нежности. Пытаясь осмыслить, чем именно нас так зацепил Радж, я разложила тот день буквально покадрово, и всё равно не уверена, что уловила суть. Я  ищу нужные слова, пропуская их сквозь сито воспоминаний, но мой улов скуден, а может  скуден мой язык, но кажущиеся такими ясными чувства с трудом встают в вербальные пары.

Ах, да, Радж. Я не представила вам его - давайте вернёмся к хронике трека. 

Когда я поднялась в деревню, то она сначала показалась мне пустой. Потом я заметила суету около одного из домов и отправилась туда. С трудом разобралась в лабиринте каменных заборов старинного поселения бхотия: то попадала в тупиковый ход, то в другой двор, пока маленький человек в рыжем свитере издали жестами не объяснил мне, как выйти к его дому.

Наконец я оказалась в нужном месте - там уже находилась Валентина и наши портеры.  Хозяин  -  немолодой горец с орлиным профилем приветствовал меня быстрым ласковым взглядом, я скинула рюкзак и присела. 

 Деревня была пресимпатичная,  с многоцветными каменными стенами домов и такими же яркими крышами, с одинокой юной березкой на окраине, особенно трогательно смотревшейся на фоне двухсотлетних домов и горных массивов - радостная такая деревня. Но все это в деталях я разглядела потом, а пока, как кошка,  нежилась на теплой завалинке,  и не было у меня никакого желания двигаться дальше. До Милама было рукой подать, и мы вроде были не уставшие, но знаете, стало вдруг так хорошо...так хорошо, что не передать словами -  совершенно невозможно было просто выпить воды, встать и уйти.

...Мы с Валентиной некоторое время бестолково мялись, не принимая ни каких решений, а потом вдруг враз определились: мы никому ничего не должны, мы - не поезд и не электричка, чтобы следовать согласно расписанию, и времени у нас достаточно. А то, что Волга уже усвистала, так это не беда: пошлём за ней Лакшмана. Ничего, побегает в два конца, раз такая шустрая и никого не ждет на развилках.

Прим оставил сына в Бильджу, и побежал за Волгой сам, да и Милам практически был уже виден - надо было только обогнуть гору. Кстати, у нашего красавчика Лакшмана было больше сходства с Раджем, чем с  круглолицым и немного дебелым отцом - с Премом. Радж был невысок, но ладен, ловок,  движения его были быстрыми, но мягкими, кошачьими - я на следующий день в пять утра бегала за ним по склону, так залюбовалась его кошачей пластикой.

Так чем же он нас так зацепил? А вот и не знаю! Все было как обычно: нас  кормили, поили, согревали, укладывали спать, отвечали на наши вопросы - и всё же было что-то особенное в этом маленьком человеке и в его о нас заботе.

Может то, что обслуживать туристов - это не его бизнес? Туристы, к слову, в Бильджу заходят не так часто - слишком близо Милам, нет смысла сюда заворачивать. 

Радж не лебезил перед нами, не пытался заработать гуд типс - нет!  Он был самим собой - радушным хозяином, иногда строгим, а мы были его гостями. И как настоящий горец, он растворился в своих гостях: как будто приехали его долгожданные дети или внуки, для которых что не сделаешь, всё будет в радость, но за которыми нужен глаз да глаз.

Тут вернулся радостный Прем, привел Волгу, которая уже чуть было не заселилась в гестхаус Милама. Во всяком случае, она успела отметиться у погранцов, и те изьяли у неё паспорт.

Закипела работа по приготовлению ужина.   

  

  

 
 Особенно меня умилили два момента, нет, даже три. Стоило только погрустить, что у нас ни разу не было костра - как он тут же запылал.  

...А когда солнце стало понемногу садиться, Радж согнал нас с каменных сидений, выволок из сарая мешки со старой травой, и усадил нас уже на мешки. 

Ему во всём помогал какой-то унылый мужичок, но если бы не фотографии, я бы не смогла восстановить в памяти его черт, так как постоянно пялилась на Раджа. Мне очень хотелось сделать хороший портрет, и я все щелкала и щелкала затвором фотоаппарата, и у меня получалось все хуже и хуже. Хотелось поймать то особенное доброе выражение его острых глаз, зафиксировать красоту жеста и прямой посадки головы, но увы!  Не суждено: то не в фокусе, то вообще получилось фото ни о чём.

Валентина увлеклась его хозяйством. Ей нужно было непременно знать, что это такое он выращивает на своём огородике, благодяря ей мы знаем про их местный и очень вкусный лучок - про джимбу. Радж рвал и протягивал нам нюхать еще какие-то замечательные специи, но я, убей бог, забыла, что именно. Надеюсь, что Валентина объявится и прольет свет. Во всяком случае, она выпросила у Раджа семена, которые собралась посеять в своих горах (Тянь-Шань).

Процесс приготовления ужина был длинен, мы наблюдали его с самого начала: с момента отсыпания муки из мешка, замешивания теста и приготовления чапати, а так же мытья, чистки и тушения картошки для сабджи. Радж показал, что на мешке написано его имя - мы поверили ему на слово, так как написано было на хинди. Местные жители делают заказ караванщикам, и те развозят это по деревням. Сами понимаете, продукты заказывают мешками, а не по полкило.

Мука была с примесью темных гранул: что-то такое Радж твердил про неё, но никто из нас ничего не понял.

Унылого дядьку нужно было на середине приготовления сабджи остановить и скорректировать процесс, потому что он высыпал в картошку полбанки чили!  
 И когда мы начали трапезу, то у меня чуть глаза не повылезали из орбит. Я мужественно глотала такой долгожданный ужин, и не успела увернуться от добавки. Сьесть я не могла больше ни грамма. Но посмотрев в доброе лицо Раджа, я не могла отовинуть полную тарелку.

Друзья познаются в беде. Девчонки пододвинули мне нашу миску с крышкой, и я, воспользовавшись темнотой, подносила ложку ко рту, а опорожняла ее в стоящую рядом тайную мисочку.

Потом принесли черный чай - мы такого спросили. Знаете, что такое - черный чай? Это горячая вода с черным перцем! 

Спали мы в одной большой комнате, разделенной невысокой перегородкой. Три горца, три женщины - мне было удивительно спокойно, может быть намного спокойнее, чем в палатке. Я уже говорила вам об этом, что что ни разу ни у кого из нас не возникло ни единой дурной мысли, ни единого дурного предчувствия, ни единого страха за собственную безопасность,  когда с нами рядом были местные жители. Вот и тут, улеглись, как будто так и надо, как будто я постоянно ночую по деревням и шалашам с караванщиками и пастухами.

И спали крепко-крепко! Я только поставила себе будильник на пять - очень хотелось увидеть в горах утро планеты

 

Елена и мост 
 Иринка на тропе