Горный Алтай: в поисках сказителей и шаманов

Мне трудно что-то выделить из увиденного за всю алтайскую поездку, но всё же...но всё же...если нужно выбирать что-то одно, то это будут Курайские и Чуйские степи. 

Алтай не только необыкновенно красив, но и чрезвычайно разнообразен: чередование зон тайги и альпийской растительности, степей и лесостепей, быстрых и прозрачных, как слеза, рек и великолепных озёр никого не оставит равнодушным. 
 Кучерлиское озеро (источник фото)

И я даже сама себе не могу обьяснить, почему при таком буйстве красок и природном разнообразии меня так тронул неяркий степной ситчик. Может быть потому, что я увидела степь впервые? Впервые шла по ровному, как стол, бескрайнему пространству, изящно очерченному с двух сторон горными хребтами?  И на этой ровной поверхности не было ничего, кроме одинокого сухого дерева и синей-пресиней речки, и вел нас к этому одинокому дереву с ума сойти какой красивый шаман?  И о чём бы шаман не говорил, в основе всего была любовь, и после его слов оставалось стойкое послевкусие искренности и чистоты? А в округе за всё это время не раздавалось никаких посторонних  звуков, кроме трескучего шума крыльев вылетающей из под ног саранчи?  И присутствие человека в степи было деликатным и равноправным?
 

Хотите верьте, хотите нет, но там я существовала  в пространстве-без-времени. Именно  в Чуйской степи, окольцованной Курайским и Северо-Чуйским хребтами, я  начала понимать, что на самом деле означает  понятие "одухотворённость", а степь, река и горы вдалеке  стали не частью пейзажа, а вполне одушевлёнными существами - хозяевами, местными жителями, с которыми мне, гостье, хотелось быть предельно вежливой и почтительной.

И это понятно: если считать природу одухотворенной, то для алтайца бросить мусор на землю или в реку всё равно что плюнуть в лицо...отцу или матери