Горный Алтай: в поисках сказителей и шаманов

 в каких ты побывала прекрасных местах - дух захватывает. А как называется озеро на последней фотографии? ну а река-  это Катунь, конечно же? А что за маршрут у вас был,откуда шли и до какого места дошли?

А вы откуда заходили к Белухе?

 
  ПССО над горным хребтом Катун. Снимок сделан с борта вертолета 19 августа 1972 года в 11 часов местного времени
Пссо -  “природное самосветящееся образование”, “радарный ангел”, когда скрещиваются два заряженных луча от радаров ли, или природных излучений от неба и земли  - это термины инженеров, а индуисты сказали бы, что это  - два глаза Шивы - Солнце и Луна. А третий глаз Шивы - Вирупакша - Голодный глаз - Глаз гнева - Глаз огня, - зреет)

Вероятно, шаманы Алтая отличаются от индийских тем, что у них не сохранилось воспоминаний о периоде появления "глаз" ни в летописях, ни в архитектуре храмов, ни в устной традиции. Что-то ощущают, но предисторию утратили.

Как в Индии, так и повсеместно, в т.ч. на Алтае, период созревания "третьего глаза" отмечается появлением источников живой (и мертвой) воды из тектонических разломов в горах. 

Индусы запечатлели этот период на века храмами  вирупакш (третьего глаза) и храмами источников с красной водой) .

 

 

  соответственно и речка, вдоль  которой  мы  шли к Белухе, тоже называется Ак-кем и течет с ледника

вот она, красавица)

Итак, перевал Кату-Ярык... Тут нужно обязательно покинуть транспорт и подойти к обрыву, а  стоя  на самом краю крикнуть или прошептать "джараааш" - что будет означать "очень красиииво"... 

Тут и правда необыкновенно красиво: прямо впереди вьется прекрасная река Чулышман, она впадает в Телецкое озера на его южной оконечности - нам с ней по пути, скоро и мы отправимся в ее сопровождении в сторону мыса Кырсай, где нас ждут на одноимённой турбазе. Если же посмотреть прямо вниз, то там на берегу Чулышмана можно увидеть стайку крохотных домиков - это турбаза "Кату-Ярык" , на территории которой можно подкрепиться, если вам нужно ехать дальше. А справа - длинный каньон, который сжимает своими могучими боками Чулышман.  ТАк и хочется проникнуть в его узкое горлышко!

А каньон Чулышман на спуске смотрелся совсем по другому: зеленые травы остались наверху, тут же были лишь коричневые скалы, полыхающие на закате, и крутые осыпи, я же смотрела в сторону  узких ворот каньона и думала о том, как же там красиво проходят водники! 
Ну и вот турбаза чуть крупнее

Далее  мои видовые фотографии делались в экстремальных условиях бездорожья и безрессорного автобуса, тряска здорово повлияла на их качество, ситуацию  усугубляло грязное оконное стекло. Посмотрите, в каких условиях приходилось работать:  

 Но за окном было так красиво, так хотелось быть снаружи, а не внутри, что я все равно   обреченно снимала:
Однако закончилось и это путешествие в "Зомби Апокалипсисе" ( как назвали наш "Урал" те, кто сидел на последних сиденьях),   мы прибыли в страну обетованную: на южный берег Телецкого озера - туда, где в него двумя широкими и спокойными рукавами впадает бурная  в своих верховьях красавица Чулышман. 
 

не могу наглядеться. Смотрите только со звуком, пожалуйста, и во весь экран)

Звук запускайте в правом нижнем углу как начнется крутиться ролик

Нетронутое цивилизацией, удивительной красоты место...  
 Малонаселенное, дикое, связанное с Улаганским районом лишь отвратительной грунтовой дорогой - что и охраняет его  от нашествия туристических толп.  Машины проползают по дороге медленно и осторожно, и не каждый водитель решается на этот маршрут: сначала нужно перевалить перевал Кату-Ярык, затем преодолеть вот такие хляби, образовавшиеся после дождя, дожди же на Алтае - частые гости.
 Расположенное на северном берегу большое село Артыбаш уже практически превратилось в город - а все потому, что туда проложили прекрасную асфальтовую дорогу - и «пропал Калабу́ховский дом»! Застроили каждый сантиметр доступной береговой полосы.

Тут же, на южном берегу, всего  лишь две с половиной турбазы, да еще довольно удаленное от озера село Балыкча. Кроме этого существенного преимущества (которое для меня, абсолютного интраверта, является самым весомым), назову еще пару: на мысе Кырсай около 2 км песчаного широченного безлюдного пляжа,  и вода в озере на 8-10 (!!!) градусов теплее, чем на северном берегу. 

Я искупалась - холодно, конечно, но не ниже 16 градусов.  Береговая полоса идет к косе, в конце которой находится кемпинг - можно приехать и поставить палатку на охраняемой (условно)) территории.

 Эти фотографии сделаны на косе: как вы видите, с другой стороны косы  тоже  есть красивая заводь: 

 Электричество в этом медвежьем углу - и то подается по графику! 

Зато тишина тут звонка-я!  
 И берега у озера крутые, неприступные, поросшие глухой тайгой, а еще тут озеро принимает в себя две присмиревшие реки: Чулышман и ее левый приток Чулчу:
 Наша турбаза стояла как раз в устье Чулышман: мы спускались к реке по мосткам, а некоторые прыгали в нее после баньки: какая бы простенькая не была бы турбаза на Алтае, на ней обязательно будет банька
 

В долине Чулышман самые знаменитые места (кроме, конечно же, Телецкого озера) это "Каменные грибы" и водопад Учар. Каменные грибы - это естественные скальные образования, которые находятся в 15 км от мыса Кырсай, это такие  природные колонны с «шляпой», которые мы так и не увидели: ежедневно кропили дожди, дорога раскисла, и мы решили не рисковать и не стали запрягать свой автобус.

 А выглядит это так: 
 Источник фото

Водопад Учар
На водопад Учар мы сначала попали аж 2 раза, а потом оказалось, что не попали ни разу))) А все потому, что водопадов тут огромное количество, правда Учар - самый крутой, и выглядит он вот так (фото и видео моего друга Олега Перетягина) 
 Водопад наших свершений

Мы же с моей подругой Полиной решили совместить приятное с приятным, и нашли местных пацанят, которые катают туристов на лошадях. Мы спросили пацанов, можно ли верхом доехать до водопада, причем не уточнили - какого именно,  они ответили утвердительно, и мы ударили по рукам.  Пацаны подогнали нам двух лошадок, мы с Полиной разобрали их согласно нашему росту и масти (высокой брюнетке Полине - коня повыше и с вороной гривой, мне же - пониже и блондина) и отправились в путь.
 
 Мой прекрасный белогривый конёк по имени Кеша был самой настоящей находкой. Легконогий, послушный, с мягкой рысью и плавным галопом: счастью моему не было границ.  
 И если в "Златогроье" мы  верхом поднимались в гору, поэтому возможностей разогнать коня было немного, то сейчас рельеф позволял не сдерживать себя, да и трехчасовая недавняя прогулка не прошла даром: я быстро вспомнила прежние навыки и буквально сжилась со своим коньком. Пацаны же наши сели на мопед и уехали вперед, так что мы с Полиной  были предоставлены сами себе: езжай как хочешь и куда хочешь! 
 Долина реки Чулышман прекрасна и девственна. Две реки: Чулышман и ее рукав - Чулча текут степенно и неслышно, с другой стороны небо подпирают неприступные  строгие горы, облака курятся низко-низко, травы стоят  изумрудно-зеленые, и среди этих зеленых лугов пасутся какой-то выставочной красоты и чистоты коровы и лошади. 
 

А вот и водопад. Невысокий, но мощный, расположенный уединенно, камерно. На фотографии он выглядит довольно "обычно", но разве может передать фотография то, а чем я усиленно пытаюсь рассказать вам и о чём я давно ломаю себе голову... Что тут такого, отчего я так явственно чувствую на Алтае дыхание живой природы? В чём дело? Неужели дело лишь в алтайцах, которые трепетнее относятся к горам и рекам, чем к людям, или, по крайней мере, выражают своей природе такое уважение, которое не везде человек выражает человеку? Почему мне хочется тут просить у камня разрешения сесть на него, а у реки - поговорить со мной?
  

 На обратном пути мы поменялись лошадьми: Полина жаловалась на своего коня: он у нее старался ехать по самой кромке дороги, под деревьями, и рысь его была невозможно тряской. Я самоуверенно решила, что совладаю с ним.

Да, коняка оказался непростым. Насчет его стремления держаться деревьев я быстро разобралась: там мягче земля. Как только я заставила его съехать с дороги и подняться на луг, то все его капризы закончились: по мягкой земле и траве он был не прочь побегать и сам. Однако его рысь была действительно жутко некомфортной, ни какого удовольствия от быстрой езды. 

Когда мы отдавали лошадей пацанам, то они были удивлены нашим претензиям. Зато сейчас я знаю, что некоторые алтайские лошади распознают седоков - "новобранцев" и специально "включают" такой аллюр, чтобы седок переходил на шаг. А со своими алтайскими мальчишками он наверняка вел себя "прилично".

По дороге к водопаду мы заприметили шаман-камень, на обратном пути подъехали к нему вплотную: с близкого расстояния место показалось еще более  зловещим,  чем выглядело с дороги.
 Вспомнилось почему-то как духи делают шаману"новое тело" - рассказ не из фильма ужасов, а из книги Мире Элиаде:

На следующий день мы с Полиной и еще с тремя друзьями решили пойти к водопаду пешком.  Погода была неустойчивой: то накрапывал дождь,  то выходило солнце. В одну из солнечных минут из березового пролеска вдруг показался  конь небесной красоты, редкой чубарой масти, сам похожий на гуляющую березку (как сказала Танка, которая уже видела эту фотографию).  

Вскоре начинающийся дождик и наши туманные объяснения, что до водопада еще долго, разогнали наших друзей, и мы с Полиной остались вдвоём: два интроверта без заднего хода)

 Мы шли долго, очень долго, и прошли, как оказалось, 25 км, и не меньше, а может и больше. Накрапывающий дождик перестал быть перманентным и сеял уже постоянно, облака окончательно сползли вниз, но мы даже не обсуждали возможность возвращения. Шли то беседуя, то замолкая, то сходясь, то расходясь, черпая силы друг в друге, и в конце концов оконательно распарились, но тем не менее я все равно ощущала себя так, как будто мы по прежнему идем вдвоём)) 
  

 Мы с Полиной вышли к водопаду с разных сторон. Самое смешное, что это оказался не водопад Учар, а Ачелманский водопад, который я переименовала в водопад  имени Полины и Елены: за проявленное нами мужество и волю к победе.

Вернулись смертно уставшими: мы прошли 20 км под дождем (я еще сбилась с дороги и вышла дальше нашей турбазы, кемпинг, расположенный в конце  песчаной косы, так что ко мне прилипли еще 5 км, из них 2,5 я обреченно шла по мокрому песку), но ни усталость, ни сырость, ни больные ноги, ни мокрая одежда не испортили впечатления от этой пронзительной прогулки.)

 

 Звезда над папским лингамом - вероятно, изображение "всепожирающего солнца", как называют гаруду в Индии и, скорее всего, являлось плазмоидом, как следствием процесса наложения заряженных потоков.

(на вершине горы аруначала (потухшего вулкана олицетворения Шивы) Индии периодически изображают "звезду" - зажигают 30метровое пламя). 

Аржаны Алтая, как обиталища женских духов можно соотнести с индийским аржаном, которому поклоняются в индийской Камахье, как кровоточащей Кали. Фото внизу.

 Характерно положение скульптуры богини на верху скалы. Богиня сидит не в лотосе, а в переходном месте меж нижней и верхней чашечками ритуального скульптурного лотоса - это срединное место меж двумя чашечками считается переходом меж миром людей и миром богов - вместилищем влаги.

 

Шаманизм Алтая, хоть и указывает на общность мировой информации, но информации содержит меньше, чем язычество тех, кто мог себе позволить строить храмы, запечатлевая уникальную информацию.

И то, что аржаны Алтая посещаются отнюдь не геофизиками, не вызывает оптимизма в отношении будущего технологий славян.

Пока мы с Полиной бродили по стране водопадии, часть нашей группы переправилась на катере в Кыгинский залив, высадилась  на каменистом берегу озера и  посетила удивительный фамильный хутор метеоролога и селекционера Николая Павловича Смирнова.  Когда-то этот неприступный каменистый склон Николай Павлович в одиночку превратил в цветущий сад. Сейчас  же дело своего отца продолжает дочь знаменитого садовода, Анна Николаевна Смирнова: ее стараниями и стараниями ее мужа  на площади около гектара совершенно неожиданно для Сибири растут и плодоносят яблони, маньчжурский и грецкий орех.

То, что речные и озерные террасы — лучшее место для проживания и ведения хозяйства, было известно тысячи лет назад. Благодаря уникальному озерному микроклимату и особым метеоусловиям на южном берегу Телецкого озера самая мягкая в Сибири зима. Первыми эту климатическую особенность открыли монахи Чулышманского монастыря, которые заложили яблоневый сад  в долине реки Чулышман еще в далёком 1905 году.

 

Но на северном берегу Кыгинского залива, напротив устья Кыги, земля изначально была бедная, потому что сюда из долины реки постоянно выносило камни и валуны, а берег размывало течением и оползнями. Так каким же образом плодовые деревья прижились на этих каменистых склонах?

— Мой папа сам построил эти террасы и сам привез сюда землю. Это все рукотворное! — с гордостью поясняет Анна Николаевна. — Он сам родом был из Костромской губернии. В 1920-е годы перебрался в Москву и поступил на рабфак, но не закончил его по здоровью и был вынужден уехать из города. В 1927 году он приехал на Телецкое озеро в тайгу двадцатиоднолетним парнем и стал работать объездчиком. Подружился с алтайцами, на месте нынешнего кордона построил себе зимовье, потом дом. Вскоре женился на местной. Моя мама, Дора Захаровна, была из древнего рода тубаларов. Ее родители жили за рекой в аиле, алтайской юрте. Пасли коз и овец. В семье было восемь детей. Мои родители приумножили эту традицию и родили нас, семнадцать братьев-сестер. Все роды папа принимал сам. Всех детей вырастил и дал образование.

Когда в 1930 году в Кыгинском заливе был открыт гидрометеорологический пост, Николай Павлович стал его смотрителем, а в свободное от наблюдений время начал поднимать собственный огород. Николай Павлович состоял в тесной переписке с биологом из Горно-Алтайска, который закладывал сады в Барнауле, через него наладил контакты с селекционерами по всей стране и, вооружившись литературой и посадочным материалом, начал высаживать собственный сад. Первые яблони появились в 1942 году.
 
 Но клочка каменистой земли для сада явно было недостаточно, и через семь лет Смирнов начал гигантский проект по строительству террас на северном склоне залива.

— Папа разжигал костры под скалами, а потом заливал их водой. Скалы трескались. Таким же образом он раскалывал крупные валуны, освобождая площадь. Из мелких камней и гальки он строил террасы, таскал все это в гору, цементировал, потом наполнял землей. А землю возил из долины Чулышмана, где было много ферм, скотины и, соответственно, навоза и перегноя. Он выдолбил деревянную лодку наподобие пироги, куда помещалась тонна земли. Ежедневно, утром и после обеда, если не было шторма, он на веслах плавал на другой берег. Восемь километров в одну сторону, восемь обратно. Он делал это каждый день на протяжении десяти лет.

Упорству Смирнова можно было только позавидовать. Несколько раз он попадал в шторм с полной лодкой земли. И каждый раз он просил помощи у хозяйки озера, которую почитают местные, и всегда доплывал до дома.
На построенных в несколько ярусов террасах был посажен большой сад. Так деревья получали больше солнечного света и приносили большой урожай. Только одна яблоня могла дать до 250 килограмм. А в рекордный урожайный 1970 год Смирновы собрали более четырех тонн. Яблоки отправляли родственникам, раздавали соседям, отвозили в школы и больницы.

К 70-м годам о садах Николая Смирнова знал уже весь Союз. Помимо известных сортов, селекционер выращивал и собственные. И теперь уже к нему потянулись с вопросами садоводы и простые туристы, желающие взглянуть на уникальный сад, выращенный на камнях стараниями одного человека.

За свою работу Николай Павлович Смирнов был награжден медалью Президиума Верховного Совета СССР «За трудовое отличие». Он до последнего был на ногах и умер в возрасте 90 лет. Дора Захаровна пережила его на 3 года. Их обоих похоронили на одной из рукотворных террас на северном берегу залива в могиле, которую Смирнов сам выкопал за пять лет. 

— Папа говорил: «Вдруг зимой умру, а как копать-то в камнях?» Вот и подготовил все заранее. Он всегда тщательно продумывал — свою жизнь и даже смерть. Но и после смерти его террасы стоят, его сад цветет и плодоносит, а его усадьба принимает гостей. У нас бывает по несколько катеров в день. То туристы приедут, то течением чью-то лодку принесет. В прошлом году заповедник в нашей усадьбе по гранту Программы развития ООН проводил семинар и арендовал у нас домики. Так что наша жизнь навсегда теперь связана с заповедником, мы же часть его истории. Основной поток гостей, конечно, едет посмотреть на сад, попробовать яблок. Так что урожай собираем весь. А если какое яблочко спрячется на ветке, так и висит до зимы, до последнего, пока не упадет. Словно напоминание о папе.

 В послеперестроечное время  этот лакомый уголок, который подвижники Семеновы превратили в райский сад, у них попытались отнять - и чуть было не отняли: южный берег Телецкого озера практически неприступен, а тут готово место под развитие туристического бизнеса: выровнено, унавожено, засажено садами. Но справедливость восторжествовала, кто-то могущественный не дал надругаться над стариками, и этот кордон передан в вечное пользование наследникам селекционера.

Ну и чтобы оценить масштабы подвига селекционера, посмотрите, какими неприступными выглядят дикие  берега озера, расположенные рядом с тем местом, где Смирнов решился разбить свои удивительные сады 
 

Итак, возвращение. Я люблю, когда обратный путь не повторяет путь "туда". В нашем случае вместо длинного обратного автобусного маршрута по Горному Алтаю мы всего за несколько часов на двух катерах пересекли Телецкое озеро и высадились в Артыбаше: прощай, дикий южный берег, прощай, безлюдный мыс Кырсай, прощай, долина Чулышман!   
  

По дороге на прощанье нам достался еще один подарок от Алтая: катера пришвартовались у причала, от которого начинается подъём к водопаду Корбу. Там можно не только полюбоваться на прекрасный водопад, но перекусить, а так же восполнить недостаток сувениров и накупить всяких нужностей и ненужностей: от хариуса и тайменя до кремов, мазилок и лекарственных трав. 

  

  

 В основном берега Телецкого обрывисты и неприступны, лишь подплывая к его северной оконечности  мы заметили  первые вкрапления домиков, и вскоре прямо по курсу показался большой кластер строений - село Артыбаш, к которому от Горно-Алтайска уже давно подвели прекрасное асфальтированное  шоссе.

   

 

Итак, мы прибыли в  Артыбаш: тут закончилось наше путешествие и началось  возвращение домой. Я кланяюсь хану Алтаю в пояс: прощай, уже навеки мой Алтай, я увидела тебя, и мой мир никогда уже не будет прежним.